Анатолий Воробьев - Любовный лабиринт Тонки

Что же есть? – Время?

Нет времени!

Что же!?

Возвращается он в кемпинг: он не идёт, не летит, его нет. Только поцелуй и её губы. И огромная, как вселенная… с небольшой желтизной на сером фоне…

По апельсиновой дорожке

рассвета солнечного дня

ольха несёт свои серёжки,

и просыпается земля.

Милка спешит, пытаясь уложить непослушные волосы на затылке. Но то одна, то другая прядь выбиваются и скользят ей на лицо – она смешно сдувает их, а когда не выходит, убирает ладонью. На ней короткие шорты и майка с короткими рукавами; видны сильно загорелые ноги и руки.

Она всегда спешит, сколько себя помнит. Тихая, спокойная жизнь – не для неё! Так она устроена, и ничего делать с этим не собирается! Тем более всем, кто её окружает, это нравится.

По пути ей попадается ольха на обочине: она ловко подпрыгивает и срывает с неё маленькую коричневую шишку.

Костёл по-прежнему бросает свои чёрные пики в голубое небо и, такое ощущение, таит что-то внутри себя. Антон останавливается в нерешительности …потом подходит ближе. Заглядывает внутрь: там пусто. Он не сразу замечает одинокую коленопреклонённую женскую фигурку. И заходит внутрь.

Тут так красиво!..Фигуры из серого мрамора нависают над ним – на колени! Они, как живые… как окаменевшие живые. Он, пятясь, идёт к выходу. А девушка (теперь он разглядел её – ей лет семнадцать) продолжает отвешивать поклоны …Он на улице – ф-фуу!

Здесь – солнце, смех, фонтан играет радугой на озере, вдалеке, за деревьями, играют солнечными зайчиками пузатые, как чайнички для заварки чая, купола русской церкви; там – холод, полумрак и ещё что-то, что заставляет тебя съесть свой смех и стать покорным.

Резкая граница. Другая культура. Не можешь понять – не осуждай.

Но и заставить тебя никто не может!

– Эй, привет! – кто-то толкает его в плечо.

Он оборачивается – Милка!

– Привет, Тонка! Ты меня не ждал?!

Он молча смотрит на неё.

Она переводит взгляд с него на костёл :

– Ты был там? Зачем?

– Там – девушка молится…

– Она верит…

– Ей лет семнадцать…

– Пойдём! – тянет она его руку прочь.

– Милка, поедем с нами?

– С кем? И куда?

– На озеро. На машине. Отец, его жена. Вадя будет. Здесь недалеко в лесу есть озеро. Поедешь?

– Неудобно … – останавливается она. – Я хотела пригласить тебя кататься на водных велосипедах по озеру!..

– Почему же неудобно, Милка?

– Просто, неудобно, – и пук волос переваливается из стороны в сторону оттого, что она качает головой.

– Я обещал « своим» сегодня поехать. Ну, пожалуйста. А отец у меня – как бобёр – он тебе понравится. Поедем!

Она думает, опустив глаза.

– Ладно, но нужно зайти, сказать маме, чтобы она не волновалась. И взять кое-что с собой.… Давай сделаем так: через двадцать минут ты жди меня здесь?

– Да, Милка.

– Тогда я побежала, – махнула она рукой.

Затем, обернувшись, добавила :

– Не смотри…

Антон сел на скамейку и закурил, провожая её взглядом. Ни о чём не думалось – только смотреть ей вслед.

Она появляется в платье, усыпанном сиреневыми цветами, волосы растрепались, в руках небольшой пакет :

– Вот и я! Пошли, Тонка.

Она во второй раз за сегодняшнее утро произносит его имя.

– Пошли, Милка.

Когда они подходят к кемпингу, она берёт его за руку :

– Ты иди, скажи своим, а я потом подойду…

– Милка, – он глядит на неё, – я так не могу. Пошли вместе.

Они подходят к палатке вместе, из неё выходит его отец :

– Пася, это – Людмила. Если она поедет с нами.…Это возможно?

Тот внимательно разглядывает её, она представляется :

– Людмила.

Он – тоже, и говорит :

– Что ж, места в машине хватит.

Появляется Вадим с матерью :

– Привет, Милка! Ты с нами? – приветствует её Вадим.

– Привет, – видно ей несколько не по себе.

Остальным, отчасти, тоже.

– Так ты едешь с нами? – переспрашивает Вадим.

– Если это возможно, – отвечает она.

– Конечно, возможно! – видно, он рад увеличению компании.

Антон всё это время стоит в стороне и с любопытством наблюдает за всем происходящим.

– Ну, тогда поехали? – глядит на жену отец Антона.

– Поехали, – соглашается та…

Они усаживаются в машине так, что Милка оказывается на заднем сиденье между Вадимом и Антоном; её плечо касается его плеча, и он мягко трётся о него. Она глядит украдкой – он немеет – и только смотрит в её глаза. Она отворачивается. И, чтобы скрыть неловкость, заговаривает с Вадимом.