Евгений Фёдоров - Спасибо Вам! Рассказы о реальных людях

После очередной проникновенной, напутственной речи, как Ленин на броневике, размахивающего руками военрука, по сигналу казенной ракетницы сотни разноцветных погон с криком «Ура» ринулись искать спрятанное в лесу знамя. Надо сказать, что непосредственно в самом сражении, срывании вражеских погон и поиске главного трофея «Зарницы» принимали участие только мальчишки: было всё как по-взрослому – мужики на войне, женщины в тылу. Девчонки колдовали на полевой кухне и лечили бойцов, вызывая у последних боль в животе от смеха. После первой же атаки к лазарету потянулись «раненые», санитарки их укладывали на носилки, перевязывали бинтами руки-ноги и от души мазали зелёнкой.

Глядя на всё это, мне становилось до слез обидно: самое интересное пропускаю. Там пацаны не на шутку мутузят друг друга, не жалея погон, сражаются за свой класс, чтобы знамя добыть, а я несерьезными делами занимаюсь. Мои заверения в том, что костер горит, суп варится и Вовка присмотрит за огнем «если чё», подействовали на классную, и я был отпущен в помощь товарищам. Как лось, кинулся в лес, но не стал идти тропой, протоптанной бойцами. Я пошел в обход по пояс в снегу, рассчитывая первым выискать трофей и тем самым принести победу классу. Однако чрезмерно увлекся, и ноги понесли не в ту степь.

Долго ли, коротко ли ходил по лесу, будто мне больше всех надо, никого не встретив и не найдя знамя, вернулся злой, замерзший и голодный. Меня ждало покрытое сажей, опустошенное ведро: весь вкусно пахнущий концентрированный супец со звездочками, о котором мечтал, представляя, как смачно буду его есть из своей глубокой железной миски, одноклассниками большим половником был вычерпан подчистую. Отряд не заметил потери бойца. «Сам виноват, нечего было, как трактор, лазить, где не попадя», – язвительное замечание классной, никак не уменьшало мою досаду.

От голодной смерти спасла одноклассница Римма: протянула руку, а в ней большое яблоко желтого цвета. Я метнулся за ножом, и через пару секунд мы с моей спасительницей хрустели сочным приветом лета. Поступок. Представляете? Кстати, она и сейчас такая же добрая душа, всё опекает меня, чему я безмерно благодарен.

В обратную дорогу нас уже колонной не выстраивали: мероприятие проведено, галочка поставлена, все по домам. Мы шли небольшими группами, никем не организованные и не контролируемые, потрепанные, уставшие, но счастливые.

После всю неделю в школе только и говорили наперебой о «Зарнице»: хвастались своими трофеями, кто и сколько сорвал погон и получил или поставил фингалов под глаз. Хорошо, культурно и с пользой отдыхалось на природе!

Ненастоящие коньки.

Пушистые снежинки, щедро выписанные небесной канцелярией, медленно падали, скрывая белой свежестью серость, грязь дорог и следы людей. Свет от понуро склонившего абажур фонаря направлен ровно в центр залитого льдом открытого катка во дворе, на котором происходит совершенно необычное.

Не первый раз наблюдаю за длинноногой девочкой в полушубке бежевого цвета, красно-белой косматой шапке с ушками и козырьком и белых пушистых варежках. Каждый вечер я быстро заканчивал уроки, чуть ли не вприпрыжку бежал к выходящему во двор окну, усаживался, и в нетерпении ждал ее появления. Ждал девочку, катающуюся в одиночестве!

Была в этом какая-то грустная тайна: ночь, ни души, только одна девочка на корте в блеклом свете такого же одинокого фонаря. Она выходила кататься поздно, почти ночью, когда ледовая площадка становилась безлюдной, а дети сидели по домам, смотрели очередную серию «Ну, погоди!» и пили горячее какао. Наверное, ей было стыдно за беговые коньки «бегаши» на длинных, тонких и ржавых лезвиях. К тому же, черного цвета, старые, со сбившимися, потертыми носками прежним хозяином и большого размера. Они просто ужасно, чуждо смотрелись на тоненькой, хрупкой девочке. Но такая потрясающая девочка не могла обижаться на родителей за то, что не покупали ей красивые белые коньки на высоком каблуке, как у других девочек.

Раз за разом падала она и больно ударялась об лед. Мне даже казалось, что я видел нескончаемые слёзы в ее глазах. Но упорства и желания научиться кататься в ней было больше. Поэтому вновь и вновь вставала и неуклюже повторяла елочку. «А девчонка-то с характером, со стержнем», – думал я. Была в ней потрясающая притягательность, влекущая каждый вечер бежать к окну. Она мне нравилась, и я хотел познакомиться с ней, чтобы вместе кататься. Но для этого нужно для начала научиться просто стоять на коньках, а потом уже – фигурно скользить по льду.