Евгений Положий: Иловайск: рассказы о настоящих людях

Наша книга выходит в годовщину событий, которые произошли в августе-сентябре 2014 года во время войны на востоке Украины. Один год — слишком короткий срок, чтобы разобраться в причинах «Иловайского котла» — практически все люди, принимавшие ключевые решения, живы и занимают высокие должности в армии и правительстве, большая часть информации, в том числе и о количестве погибших, раненых и пропавших без вести, засекречена. Поэтому в романе нет — да и не может быть — прямого ответа на вопрос, кто виноват в этой трагедии. Искать такой ответ должны военная прокуратура, следственная комиссия Верховной Рады и исследователи-документалисты.

Однако 365 дней вполне достаточно для того, чтобы записать и рассказать истории солдат и офицеров, выживших в «Иловайском котле». Некоторые из этих историй читатель легко узнает — они звучали в медиа. Но еще больше страшных и героических историй не попали ни в медиа, ни в книгу — трагедию и боль тех дней невозможно уместить ни в одном романе.

Книга писалась на двух языках — украинском и русском, в зависимости от того, на историю какого бойца автор опирался, создавая ту или иную главу. Если респондент говорил на украинском языке — глава создавалась на украинском; если респондент говорил на русском — значит, на русском. Главы, написанные на русском, переводились автором на украинский язык и, соответственно, наоборот. Таким образом, получились две равноценные авторские версии романа: украинская и русская.

«Иловайск» — художественный текст, роман, построенный на реальных событиях, где среди героев, имеющих своих прямых прототипов, живут, совершают подвиги и умирают вымышленные персонажи. И если участники тех событий обнаружат в тексте некоторые несоответствия со своими воспоминаниями, мы просим учесть, что это — не документальная повесть, хотя автор и стремился быть максимально точным. В этом ему помогали бойцы добровольческих батальонов «Донбасс», «Днепр-1», «Херсон», «Миротворец», 39-го и 40-го («Кривбасс»), 42-го батальонов территориальной обороны, солдаты и офицеры 17-й танковой бригады, 51-й, 92-й, 93-й бригад ВСУ, бойцы Сум­ского передвижного пограничного отряда.

Без них эта книга никогда бы не состоялась, они и их подвиги — и есть эта книга. И, думаю, будет правильно, если мы посвятим ее бойцам, погибшим в «Иловайском котле».

— бойцам добровольческих батальонов «Донбасс», «Днепр-1», «Миротворец», «Херсон», 39-го и 40-го («Кривбасс»), 42-го батальонов территориальной обороны, солдатам и офицерам 17-й танковой бригады, 51-й, 92-й, 93-й бригад ВСУ, пограничникам Сумского передвижного пограничного отряда;

— родным и друзьям погибших и пропавших без вести бойцов, которые нашли в себе силы говорить;

— людям, которые помогали собирать информацию и искать участников событий: Надежде Вовк, Татьяне Голуб, Юрию Коваленко, Юлии Левковской, Владимиру Пошве, Татьяне Репиной, Алексею Сикорскому, Валентину Терлецкому, Александру Чижу, Юлии Чешке;

— моим коллегам-журналистам, чьи тексты и видео помогали понять суть происходящего: Юрию Бутусову, Егору Воробьеву, Марине Данилюк-Ермолаевой, Олегу Зайченко, Инне Золотухиной, Соне Кошкиной, Максу Левину, Ростиславу Шапошникову, Артему Чапаю, многим другим;

— моей жене, Анне Положий, которая помогала с переводами, успевая воспитывать двух маленьких детей и родить за время работы над текстом третьего, который еще меньше.

Когда прощаетесь, объятия должны быть крепкими. Тогда вы словно остаетесь рядом с близким человеком. Он сохранит на своем теле оттиск вашего тела столько, сколько способен вас помнить, так, словно вы никуда и не уходили. Лучше всех это понимают любящие женщины, они всегда стремятся прижаться как можно крепче. Мамам крепкие объятия необязательны, отпечатки тел их детей навсегда запечатлены внутри каждой, они носят своих детей в себе всю жизнь. Отцам этого никогда не понять. То, чего так часто не хватает сыновьям — это крепких мужских объятий своих отцов на прощание.

Лица то появлялись, то исчезали, словно фотобумагу дрожащей неуверенной рукой опускали в проявитель и фотограф-любитель боялся уронить пинцет или выпустить из рук в жидкость ценный снимок.