«Ладно, помечтала и хватит. Пойду я домой».
Пока шла домой, какой-то азербайджанец спросил адрес, высунув бородатое лицо из машины. Интересующий его дом оказался соседским. Отблагодарил и уехал.
Прогулка немного утомила. Нужно отвлечься. Опять телевизор. Дольше минуты на канале Алла не останавливалась, пока не наткнулась на передачу про здоровье. Ведущий, по совместительству являющийся практикующим врачом высокой категории, рассказывал о причинах расстройства желудка, и в целом о проблемах пищеварения:
– До промышленной революции двадцатого века у нас не было столько продуктов питания, полученных искусственным путем. И раньше, во времена СССР, строго следили за качеством, все соответствовало ГОСТам, весь персонал отдела технического контроля – специалисты самого высокого уровня, – и все в таком духе.
– Но-но, – сказала Алла. – Кому ты все это рассказываешь? Будто я никогда не работала в пищевой и кондитерской промышленности. Все упиралось в скорость и объем производства, и если следовать тем самым ГОСТам, как говоришь ты, – на этой фразе она ткнула в телевизор пальцем, – производство тех же колбас и сосисок просто растягивалось до неоправданно длительного срока. Поэтому разрабатывались специальные ТУ, которые ссылались на все стандарты, но имели небольшие отклонения. Был план, и никого в тот период особо не волновало, из чего же сделать сосиску или фарш для пельменей, – и поняла, что разговаривает с телевизором.
Наверное, это возрастное. Хотела отдохнуть, в итоге переругалась с черной коробкой и испортила себе настроение.
Ведущий закончил пространственную речь словами: «А сейчас реклама на нашем канале. Не переключайтесь».
– Не переключимся, можешь не переживать, – ответила Алла и пошла на кухню. Чай. Спасительный напиток от безделья.
Реклама закончилась. Специалист-ведущий тем временем припер откуда-то небольшую доску, разрисовал ее какими-то графиками. Алла попыталась вникнуть в суть, но мысли уходили в прошлое. Юра, бывший муж, в самый сложный период отношений: когда ребенок уже вырос, и пресытились друг другом до такой степени, что спать ложились задницами друг к другу, и постоянная ругань – пристрастился к бутылке.
Те дни были все как один. Утром ссора, рабочее время, приход с работы и пьяный вдрызг муж, завалившийся спать не раздеваясь. И постоянно текли слюни. На свежую наволочку. Пыталась убедить, как-то уговорить, но все безрезультатно. Алла из спальни перебралась в комнату сына. Максим же благополучно поселился доставшуюся в наследство однушку, и ссоры наблюдал только когда наведывался в гости. Пытался как-то родителей помирить, с каждым из них разговаривал наедине. Ничего толкового не вышло, и Максим, со словами «Вы уже люди взрослые, как-нибудь и разберетесь», махнул рукой и больше в их отношения не лез.
Настал момент, когда Алла не выдержала, и, как только Юра появился на пороге, съездила ему по голове старым небольшим казаном. Юру этот удар только разозлил. Завязалась драка. Казан вылетел из рук Аллы, следом послышался треск рассыпающегося зеркала, она же получил кулаком в лицо. Пошатнулась, но все же выстояла, и с еще большей яростью набросилась на супруга. Царапалась, пиналась, махала руками, материла и всячески оскорбляла мужа. Драка же переместилась в коридор.
– Убью суку! – орал Юра, пытаясь схватить ее за волосы.
Поймал. Отвесил пару тумаков, разбив нос, и лбом шибанул в дверной косяк. Из рассеченной брови потекла кровь. Юра же продолжал держать Аллу за волосы. Ударил еще раз и толкнул в кухню. Женщина в оглушенном состоянии спиной врезалась в стол, обмякла и упала на пол.
Что дальше было, помнит смутно. Не знала, сколько провалялась на полу. Ее избили. Больно. Сильно. По лицу. Словно бомжиху. Будто и не жена, а какая-то шмара-собутыльница. Разбитую бровь зажала ладонью. С трудом заставила себя встать. Умылась и как могла, залепила рассеченную рану. Позвонила Максиму и все рассказала.
– Что делать, сыночка? – спросила она, когда Максим натирал бодягой синяки.
– Разводиться, мама, – ответил он. – И продай квартиру. Возьми полуторку. И живи себе спокойно. С отцом я еще поговорю.
– Только без скандалов, ладно?
– Ладно.
Юра позвонил спустя три дня. Как-то пытался извиниться, что-то мямлил в трубку, а потом сказал, что Максим забрал у него ключи.
– Поделом тебе, – ответила Алла и бросила трубку.
Время все меняет и лечит. Синяки сошли, над бровью остался шрам, а в душе – осадок, который ничем уже оттуда не достанешь и не уберешь. Решилась Алла и подала на развод. В суде Юра не появился, и решение приняли в одностороннем порядке. Дележки имущества не было, он лишь сказал: «Подавись, падла!» Да и делить там особо нечего: холодильник, диван и телевизор. Квартиру Алла получила от предприятия, в собственники вписала себя, а Юра же был в качестве сожителя. И на правах собственника, она продала ее и купила небольшую однокомнатную, полностью укомплектованную. Старые хозяева уезжали заграницу в поисках лучшей жизни, поэтому решили всё оставить в прошлом. Получилось у них – не известно.
Читать дальше