Вячеслав Григорюк - Такой тяжелый день

Все напасти в один день.

– Да в жопу все! – распечатал бутылку и налил до краев стопку.

Залпом выпил. До чего же водка противная. Обжигает внутренности, сушит язык.

Макс сел за стол. Раскрыл ежедневник, уткнулся в записи.

Заметка недельной давности: «Пришел домой, а дома пусто. Алеська ушла, не оставив записки. Попытался дозвониться – не отвечает. Что делать и как быть? Попробовал написать, ответила, что все у нее хорошо и опять в глухое молчание. Почему сегодня?»

Пролистал назад. Другая запись: «Пятница. Как обычно, непонятно что к чему. Все на работе орали, бегали, матерились. Сували мне под нос какие-то непонятные бумаги. И почему именно в пятницу всегда такая херня происходит?»

Фыркнул. И в чем же смысл вести такой дневник. Перечислил, и то сухо и вяло, что произошло за день, и остался доволен.

Налил еще стопку. Выпил.

«Понедельник. День тяжелый. И холодный. Поругался окончательно с Алеськой, влепил пощечину и выбежал с испугу. Сейчас вот водку пью».

Перечитал. Решил дополнить: «Нет, вести дневник – это точно не мое. Бумагомарательством каким-то занимаюсь».

Почесал подборок. Захлопнул ежедневник. «Да, философ с меня никакой».

Начал бродить по комнате со стопкой в руке. «Может бросить все это, использовать в более правильном направлении ежедневник? Какие-то интересные пометки делать в нем?» Выпил. Начал пьянеть. Руки трястись перестали, нервы успокоились, ритм сердца выровнялся.

«Ну, ударил я ее, и что с того? Заслужила… Другого нашла. Давно ли? Раньше, гораздо раньше, чем ушла от меня. Кто он, интересно? Хотя, какая мне до этого разница?»

Снова уселся за ежедневник.

«И почему в нашей жизни не так, как в фильмах. Разошелся с бабой, взял флакон водки, а потом черный экран и надпись внизу: ПОЛГОДА СПУСТЯ. И ты такой весь шальной император, царь всея Земля, Большой и Малый страна, едешь на крутой тачке в черных очках от очередной девушки, с которой познакомился буквально вчера, но уже забыл, как ее звать. Нет, не бывать такому. Обязательно нужно пройти через всё это дерьмо, сравнять себя с землей, погрузиться в депрессию, отгородиться ото всех, молчать, на работе огрызаться, а вечерами пить как последний алкаш и думать – какая же она все-таки сука! Я все для нее, а в итоге она убежала к другому… И все же… Не девушка виновата в том, что ушла от тебя. А ты сам. Хотя, не один мужик никогда в этом не сознается, даже себе. Где-то там, под коркой, сидит этот червяк, мерзкий, противный, огромный и обгладывает твой мозг. А ты продолжаешь винить ее, потому что она тебя не ценила, ты-то вон какой молодец, а она… Бытовуха все портит. Возникает привычка, и ты уже воспринимаешь человека рядом с собой как какую-то данность, что так быть и должно. И не уйдет он никуда, будет любить тебя и восхищаться тобой, как это было в самом начале… А в итоге, ни ты, ни она не развиваетесь, а еще больше начинаете тупеть и деградировать. Девок надо любить и постоянно хвалить, восхищаться ими, тогда они будут с каждым днем преображаться и радовать тебя своей красотой. Я же этого не делал. Вот и случилось то, чего так сильно не хотел»

Выпил еще одну стопку водки. Прошелся глазами по тексту.

– М-да! – сказал Макс. – А чего это я раньше пьяный не вел записи. Полет фантазии высокий.

Но муза его покинула. Вновь стал бродить по комнате. Мысли смешались, в голове сумбур. Осушил стопку. Пьянел с каждой секундой. Плюхнулся на диван и провалился в беспокойный сон.

Проснулся от звука надрывающегося телефона. Ольга.

В этот понедельник у Аллы Аркадьевны Окуловой выходной. Всю прошлую неделю с семи утра и до одиннадцати вечера стояла за прилавком. К концу вымоталась жутко. Тяжело в возрасте пятидесяти девяти лет столько времени работать. Но выбора нет. И по зарплате не обижают.

Привыкала Алла к такому графику долго. Работала технологом в столовой пятидневку по восемь часов, но началась «оптимизация производства» и попала под сокращение. Обидно, не один год там проработала и замечаний не было. Руководству виднее. Оставили молодых, а кто постарше попросили уйти. Помоталась, побрыкалась в поисках работы по специальности, опыт-то огромный, но везде отказ был. Возраст. Пришлось идти в продавцы. И попала в график – «неделю пашем, неделю отдыхаем».

Подошла к зеркалу, стала расчесывать длинные волосы. Крепкие и густые, хоть и проглядывается седина. Девчата с завистью спрашивали: «Теть Ал, а как вы волосы умудрились так хорошо сохранить?» В ответ Окулова лишь улыбалась. Всегда гордилась ими, и не ставила никакие эксперименты с длиной или цветом. А скольких парней и мужчин сводила она с ума, и каждый хотел запустить в них руки. Прошло то время, а волосы остались как прекрасное напоминание о былых временах.