Евгений Журавли - Знаки. Сборник рассказов

Важный момент, о котором мы чуть не забыли, состоит в том, что во время работы нужно постоянно разговаривать с камнями. Ведь откуда им взять слова, как не услышать, подобно детям, от своих создателей? Речь наша должна быть обращена к ним и быть пусть даже и простой, но непрерывной. Не нужно бояться говорить с ними и на сложные, взрослые темы. Когда придёт время, они сами всё поймут, вспомнят все слова, слышанные когда-то. Ведь только камни помнят всё. Это и есть их главное достоинство, их проклятие и судьба. Только они несут всю память о произошедшем и именно поэтому столь тяжелы, ведь память редко оказывается лёгкой…

И вот камни уложены, подбиты, подогнаны. Они уже будто бы хотят говорить, но… Но это ещё не всё. Камни ещё свободны. Хотя и в жуткой тесноте, но можно ещё подойти и вытянуть наружу почти любой. Такого нам не надо. Поэтому, когда вся работа закончена, когда все на своих местах, а в нестандартные пазы с усилием вогнаны вырубленные искалеченные половинки, мы берём мелкую крошку – прах их братьев, и рассыпаем равномерно на всех. Материал берётся из самой среды, в которой строится созидаемое. Это не составляет проблем. Щебень вечно сопутствует человеческим начинаниям, а уж превращать окружающую природу в песок, как было сказано выше, – одно из самых характерных человеческих умений. Итак, засыпаем песком и щебнем. Дальше – метлу в руки, и елозим, чтоб досталось каждому. Этот обязательный обряд – приобщение к плоти предшественника, который можно назвать «причастием», имеет большое значение. Так каждый камень становится вдруг связанным мельчайшими песчинками с каждым из окружающих. Эта связь не притягивает, а сковывает их. Песчинок этих должно быть как можно больше, сыпь, не жалей. Дожди, ветер и другие катаклизмы уберут лишнее… Стиснутые обстоятельствами, камни уже не шевелятся и чётко служат на своём месте. Уже не дёргаются. Вот и всё. Цель достигнута. Музыку можно заканчивать, она уже не имеет никакого значения, если только для нарочитой торжественности.

Тссс… Иногда в такой момент хочется сказать: «на сием камене созижду церковь мою, и врата адова не одолеют ея», и это будет правдой. Теперь камни держат друг друга лучше любого цемента. Прислушайся – они говорят! В их шершавом шёпоте уже различимы слова… Дело в том, что говорит лишь то, что в чём-то нуждается – без нужды и нет необходимости говорить. Зажатые невыносимыми обстоятельствами, камни скрипят, шелестят и трещат, шепчут и щёлкают, постепенно обретая речь. Это будет длиться недолго. Камни стремятся упокоиться, ищут повод улучшить свои условия, конфликтуя с соседними, или пытаются выговориться, чтобы облегчиться осознанием того, что у окружающих дела не лучше, что сам «как все». А иногда, если прислушаться, можно услышать и протяжный высокий стон. Это их песни – долгие и тягучие, как сама Вечность. Впрочем, нет никакого значения – что они там говорят или поют. Теперь это уже не важно.

Когда-то давно, когда после долгой зимы наконец прояснялось небо, и небесный пастырь вновь гнал свои многочисленные стада по бесконечному голубому морю, земля набухала и наполнялась запахами. В такие моменты в моей семье очередное поколение взрослых обычно рассказывает очередному поколению детей, как когда-то давно прадед деда привёз из турецкого похода красавицу жену – то ли сирийку, то ли персиянку. Предание говорит, что когда первые недели солнца высушивали этот влажный воздух, а рога месяца по ночам обращались своими острыми концами направо вверх, красавица-жена собирала дорожный набор и покидала дом, на несколько дней уходя в степь. Смотреть, как распускаются маки. Может, эта пора являлась единственным напоминанием об утраченной родине, может, какой-то древний зов будоражил её душу, никто не знает… Всё красивое всегда заключает в себе тайну. А тайна всегда содержит в себе красоту.

Мы, дети, подпавшие под влияние этой загадочной были, всю жизнь помня её, как и многие другие предания, по-своему пытались найти ключ к этой древней тайне, постепенно становясь теми, кто мы сейчас есть. И эта красивая история учила нас поступать иногда просто по требованию души, не дожидаясь обоснований разума, не страшась руководствоваться неудержимым порывом… Сегодня мне кажется, что нет ничего необычного в поиске прекрасного, в созерцательном саморазговоре одиночества, в щемящей душу ностальгии по утерянному раю детства и в чувствах, будоражащих душу каждую весну. Потому что всё это есть пробуждение. А без пробуждения жизнь лишь тьма. И не важны эпохи, обстоятельства и языки. Когда на жарком юге в тёмных глазах моей праматери отражалось бесконечное море колыхающихся трав, где-то далеко, на холодном Урале, девушка маленького угорского народа так же спрашивала совета у тишины среди первых ландышей на влажной лесной поляне… А в глубине Русской равнины молодая погружалась в сладкое забытьё среди маленьких бутонов таинственной сон-травы, в окружении которой не страшны наговоры и которая уберегает от дурных помыслов. Чьё имя скоро будет названо над лепестками ромашки? Подарить ли кому свой венок на Ивана Купалу?