Сергей Терешенков - Э-балты. Рассказы из Латвии, Литвы и Эстонии

– Согласен, – глухо отозвался Жигис.

Римас куда-то ушел, прихватив с собой еще двоих из круга. Друзья поочередно приходили назад мокрыми и веселыми или сухими и счастливыми, а их место в неизвестности занимали другие. Наконец позвали Эглите. Она спешно собралась, разгладила юбку и, сверкнув голыми пятками, бесшумно покинула комнату. Жигис мучился неведомыми картинами случающегося, как вдруг следующий возвращенец указал на дверь ему.

– Иди в ванную! – послышался голос Римаса.

Жигис почувствовал вату в ногах и целую вечность добирался до места назначения. Облокотившись на раковину, на стуле сидел Римас, а в ванне, на корточках, крепко обнимая колени, – Эглите.

– Не дрейфь! – подмигнул Римас. – Представь, что ты гуляешь по берегу озера и вдруг видишь прекрасную и грустную девушку. – Эглите положила голову набок, вперившись в Жигиса бездонными, полными грусти глазами. – Чем ее развеселить? Может быть, нужно погладить ей руку? – Увидев, что Жигис уставился на Эглите и не реагировал, Римас нетерпеливо подтолкнул его: – Ну же, погладь ей руку!

Жигис робко дотронулся до руки Эглите. Она отвела голову, но в лице не изменилась.

– Не сработало! – торжествующе заявил Римас. – Тогда, может быть, стоит поцеловать ей руку?

Жигис уже увереннее взял руку Эглите, но только коснулся дыханием ее вздыбившихся волосков. Эглите по-прежнему сидела грустная.

– Снова нет! Может, нужно поцеловать ее в щеку? – Жигис неуклюже пытался приноровиться к щеке, и Римас решил помочь: – Полезай в ванну, так удобнее будет!

Жигис перекинул одну ногу за бортик и, оторвавшись второй от пола, наверняка потерял бы равновесие, если бы Эглите ему не помогла. Римас захохотал:

– Ну давай, поцелуй ее!

Жигис приложился к ее щеке. Эглите сочувственно на него посмотрела, но была непреклонна.

– Опять неудача! Тогда ее спасет только поцелуй в губы!

Сердце Жигиса бешено заколотилось, но он не хотел отступать. На мгновение ему показалось, что Эглите сама безмолвно просит его о поцелуе. Он наклонил голову, она наклонилась в обратную сторону и… плюнула в него водой. Римас захлопал в ладоши, а Эглите наконец улыбнулась. Мокрый Жигис ошарашенно забегал глазами по сторонам, а потом выбрался из плена ванной и сорвал свою куртку с коридорного крючка. Он громко застучал по ступеням вниз, не обращая внимания на призывы Римаса.

На рынке было душно и по-летнему многолюдно, и Эмилию, протолкавшуюся несколько кругов с корзиной, на дне которой лежал единственный конверт, и отчаявшуюся привлечь внимание к своей только что купленной в подвале соседнего торгового центра шляпке из искусственной соломки с розовой лентой, вынесло наружу. Здесь она вошла в прогулочный ритм и деловито дефилировала по рядам, пробуя созревшую наконец малину и первые разносолы. Некоторые продавцы узнавали ее и безнадежно парировали вопросы о товарах, пока она их довольно поглощала и, не слушая, следовала дальше. Отметив боковым зрением смотрящих в ее сторону и шепчущихся кумушек, Эмилия посчитала свою миссию выполненной и поспешила домой.

Напевая под нос забытый романс, она взлетела по скрипучим ступенькам в свою малюсенькую квартиру, сбросила ненавистные туфли и, прижав к стучащей груди письмо, небрежно опустилась в кресло. На башне святого Иосифа зазвонили к службе. Эмилия неторопливо разрезала конверт изящным ножиком. Она пробежалась по листу и остановилась на постскриптуме: « Впрочем, если Вы захотите нас посетить, мы будем рады ». Она перечитывала его несколько раз, а потом вдруг обняла письмо и принялась вальсировать по комнате, пока не споткнулась о массивный стол.

Всю вторую половину дня Эмилия собиралась сесть за ответ, но постоянно находила поводы для отвлечения: обеденный перерыв, телефонные звонки, тщательнейшую уборку… К вечерне она зажгла зеленую лампу и схватилась за капиллярную ручку. Размашистым почерком она фиксировала мысли, путавшиеся в голове в течение дня, перемежая их цитатами и цельными стихотворениями. Внизу последней страницы она помедлила и аккуратно вывела: « P.S. Вы сообщаете, что будете рады меня видеть. Смею ли я надеяться? » Точка под вопросом расплылась в кляксу.

Эмилия с трудом засунула кипу бумаги под клапан, который пришлось скрепить дополнительным клеем, и на следующее утро отправила письмо. На скамейке в приморском парке она задумалась о первой за долгие годы поездке в неизвестность, проигрывая сценарии встречи со своим корреспондентом: он то галантно подавал ей руку, помогая спуститься с подножки автобуса, и без лишних церемоний представлял ее своей будущей женой семье, то нарочито холодно затаивался в глубине дома и унижал ее своим безразличием. Но в любом случае все замки оканчивались пылкими признаниями, беспечной жизнью вдали от шума и городской суеты и веселым детским смехом.