Вячеслав Смирнов - Инженер и далее. Повести и рассказы

Банкет начался, банкет идет, банкет на подъеме и в радостном веселом напряжении. Русский дух веселья с просторов Союза сконцентрировался за столом. Но начальник Круглов как громоотвод все разряжает, глушит, тушит, тормозит звуки в наших грудях, не дает звукам вырваться из них и из бюро, боясь разоблачения.

Вдруг раздаются сильные удары в стенку из комнаты справа. Круглов вздрагивает, с опаской и вопросом упирает взгляд в зону ударов. –Что это? Кто бы мог быть? – Все смеются, знают, что это сигнал от соседей – дизелистов, из бюро Пацановатого. Уверены, что все разошлись, но, как обычно, остается один и работает, работает допоздна. Это новичок – молодой кандидат наук Невский. Он неуемен в труде, настойчив. Получил ответственное за безопасность поезда задание – рассчитать на прочность песочницу головного вагона дизель–поезда и теперь бьется над нею и об нашу стенку. Задача не только очень сложная, но и ответственная. Ведь если песочница лопнет, то вся тонна песка высыплется на рельс, образует сугроб, а дизель–поезд не сможет его перескочить, упрется, затормозит аварийно, а люди попадают с ног, со скамеек и вещи – с полок. Травм будет не счесть. Смирнов, зная Невского, зная о его способностях и трудолюбии, рекомендовал его начальнику дизельного бюро Пацановатому и тот принял его на работу. Наши застольные шумы – громкие выкрикивания тостов, звон ударов стакан о стакан, скрежет вилок, ножей и зубовный наверно мешали ему с песочницей. О чем он и сигналил, ударяя чем-то тяжелым, ибо трудно представить, что это были просто удары рукой. Возможно, он бил макетом сварной песочницы, сделанной в масштабе 1:10 для наглядности при расчетах. Невский любил и умел сочинять короткие, оригинальные стишки, читал их иногда на лестничной площадке, где курили и отводили душу конструкторы. Они им нравились. Ими удавалось прервать нескончаемы байки конструктора Валерия. Наверно, во многом благодаря этой своей способности вещания баек, он, исчезнув из курилки, стал вторым человеком в партийной иерархии Латвии. Впредь заводчане видели его только на партийной трибуне, проходя в колоннах демонстрантов в дни октября и первого мая. Он стоял рядом с первым секретарем Воссом и бросал им лозунги, которые вырывали из их глоток дружные крики “ура“.

Валерий с партией исчезли с горизонта, а талант стихоплета Невского рос, хотя миру он более известен прозой научных работ в области задира юбки, но поршня цилиндропоршневой группы Дизеля. Вот пример одного из стихотворных перлов Невского.

Моя песочница

Цилиндропоршневая группа, клапана забились радостно.

Минуя шпалы, стыки рельс, столбы обочин,

Наш Дизель тронулся, все ускоряя бег.

Недойным выменем песочница повисла,

Над рельсов зеркалами, глядя двумя сосками.

Наполнена надоем полу тонным, не лопнет–

Закована в доспехи расчетных формул сопромата.

Вдруг красный светофор, как дояр замаячил,

И отдалась, и экстренно, спеша, свое предназначенье

Бег тормозить исполнила – слила под колесо на рельс

Песка молочную струю под скрежет тормозов

И смрад горящего металла. Замолк ритм Дизеля.

Закрутит пассажир башкой в недоуменье,

Не ведая причины тишины и жизни дней продленья.

Предпраздничное застолье и проходило до времен борьбы с питьем Лигачева и Горбачева, однако, но и тогда администрация завода не приветствовала выпивки на территории завода. Активно противилась коллективному питью в предпраздничные дни, заботясь о безопасности и сохранении секретов завода. Развеселившись, уходя после этого, коллектив мог не запереть двери, не запереть в ящик и не опломбировать его с оргтехникой – пишущей машинкой Wonderwood американского производства до 2–й мировой войны или Adler немецкого тех же времен, что резко увеличивало вероятность доступа к оргтехнике врага и печатанья им нехороших воззваний.

Для борьбы с банкетами и приносом в завод недозволенного спиртного в предпраздничные дни существовало несколько заслонов. На проходной охрана усиливалась технологом по сварке, боксером Сизовым. Проверяла сумки, портфели, карманы, и запазухи входящих в завод. Найденное спиртное изымалось, тут же разбивалось над ведром или сливалось в него. Хотелось бы знать, что происходило дальше с этим ведром коктейля! Никакой веры в попадание его содержимого в воды реки Даугавы не было! Хотя, технолог Сизов выделялся принципиальностью и служебным рвеньем, и слив мог произойти. О его рвении завод узнал из приказа директора завода, вывешенного на обозрение. Из него следовало, что технолог Сизов превысил свои полномочия, за что тому объявляется выговор. Он заметил, что сварщик нарушает технологию приварки кронштейна подвески редуктора, сделал тому замечание и отошел. Вернувшись, увидел, что нарушения продолжаются. Тогда Сизов воздействовал на нарушителя технологии боксерским приемом, так называемым “хуком справа”. Нарушителя намек хорошо пронял, и варить с нарушениями, уже лежа, он не мог.