Алэн Акоб - Пёстрые эскизы. Сборник рассказов

«Блин, как же подойти к ней… Да, давно я не знакомился с женщинами, всё позабыл, – стучало в голове. – Может, предложить ей застраховаться? Ну да, хороший повод, на автобусной остановке страховать людей, из-за этого развода я вообще голову потерял… И всё-таки как познакомиться? Может, в кафешку предложить сходить? Так сразу – и кафе, кофе, вискарь, последний стакан, ну а потом можно и в постель! Нет, не годится, давай что-нибудь поинтереснее, и думать надо тоже порезвее, пока автобус не пришёл. Спросить у неё маршрут какого-нибудь автобуса до кольцевой? Глупость, глупость, глупость!»

Наташа Семенович была человеком страстным, влюбчивым, хороша собой, стройна, прекрасно знала себе цену, но в жизни была неудачлива. Мужчины, которые были у неё в жизни, постоянно ей изменяли, последний раз даже с близкой подругой. После каждого очередного разочарования она зарекалась, что это последний раз и следующий её мужчина будет за пятьдесят, с хорошим положением, пусть даже слегка больной, и тут же представляла себе, как она ухаживает за старым мужем, и он в благодарность ей целует руки, называет «ангел ты мой», со слезами шепчет:

– Что бы я делал без тебя!

Но проходило некоторое время, и она снова влюблялась в молодого повесу, заводила с ним связь, и всё начиналось сначала.

«Он на меня так смотрит, что сейчас на кофте дырку прожжёт. Интересный мужчина. Интересно, сколько ему лет? Да какая разница, все они одинаковые, слова, цветы, секс, «можно я пока у тебя поживу», день рождения у подруги, секс с подругой, ну Валька, сучка, я тебе этого никогда не прощу, скандал, развод… А парень он ничего так, видный, умный, наверное, с таким и в театр можно сходить, и в картинную галерею, укатить за город на уикенды с друзьями. Нет, с друзьями никуда, хватит с меня Вальки, ух, сучка, всю жизнь мне завидовала, наступать на одни и те же грабли – я не садовник, и грабли не мой любимый инструмент на даче. Я бы сказала даже красавчик, носки меняет, наверное, каждый день, или такой же пройдоха, как и остальные. С утра на автобус? Подозрительно… Денег нет, на общественном транспорте катаемся, а может, у него машина испортилась, может, но вряд ли, у таких и машина не портится».

Тем временем Сергей Семёнович как бы невзначай стал потихоньку продвигаться в сторону, где стояла Наташа.

«Может, пошутить, попросить, чтобы она меня разбудила своим звонком часов в девять, нет, лучше десять? Полная глупость. Кажется, мы с вами садимся в один и тот же автобус каждое утро. Вы на флейте случайно не играете? Я тоже, какое сходство. Может, цветы подарить? До цветочного магазина далеко – пока дойду, куплю, она уедет. Может, с клумбы нарвать где-то рядом? Оштрафуют ещё… Вы очень красивая, а мы ещё незнакомы. О-о-о-о! Автобус подъезжает, надо спешить».

– Девушка, девушка!

– Да! Я вас слушаю, – с изумлением сказала она.

– Извините, пожалуйста, мы с вами уже где-то встречались?

– Да пошел ты! – ответила Наташа, поднимаясь в автобус.

Трубач и солнце

Он был стар и одинок. Безжалостно израсходовав всё, что ему полагалось от бесценной ленты жизни, её оставшуюся часть он решил провести тихо и мирно в таком же старом доме, как и он сам, в ожидании неизбежного конца. Деревушка, где жил старик, была маленькая и полупустая, когда он туда пришел и как там поселился, не помнил никто, он был угрюм и молчалив, не общался ни с кем, «здравствуйте» и «до свидания» были порой его единственными словами за весь день. И люди отвечали ему тем же, недолюбливали, сторонились. Старость не радость, а с одиночеством в паре – просто беда. Его дом с покосившейся крышей был на самом краю деревушки, у самого берега океана, дюна, на которой он стоял, была сильно подточена волнами и грозила обвалиться в любое время. Местная молодёжь уходила на заработки в город и оставалась там и только летом вспоминала родителей, посылая внуков на каникулы к своим старикам. Одной из них и была Элена, маленькая светлая девочка с глубокими, не по-детски выразительными глазами цвета самого океана. Вот и сейчас она идёт босиком по песку с маленькой плетёной корзинкой в руке, накрытой внутри цветным вышитым платочком, она идёт и поёт песню, которую сочиняет сама на ходу, про океан, про чайку, которая ищет своих друзей, пропавших в бурю. Песенка получается неуклюжей, и это раздражает её. Гневно тряхнув белокурыми кудрями, начинает заново и снова пробует, ища подходящие слова и мелодию.

Серая чайка, верная спутница моря,