Леонид Волков - Ветер – в лицо (сборник)

И лишь на исходе каникул откуда-то взялись прохожие. Море – тоже – приняло обычный свой вид. Как некогда при Марине… Как и год назад…

Я приходил в себя, отогревался душой, работал (ничто не мешало мне взять нужный тон, выверить, сверстать две книги) и, оттаивая, – тайком для себя – вынашивал поездку «на край света» – в Новый Свет.

А тут – купленный в киоске «Союзпечать» номер газеты с моей – на всю полосу – статьёй « Непослушные – мы отстояли Крым »… да до слёз тронувший концерт, посвящённый юбилею Крымского флага, в клубе…

Оттаял. Радовало – мир здесь год от года, как и при Грине, узнаваемо добр и безыскусен: тот же (в той же фетровой шляпе) на перекрёстке Айвазовского и Галерейной бесшабашный «выдуватель пузырей», та ж неизменно радушная Хранительница музея Ненада… и отзывчивые на ласку – в блокадном-то Крыму! – феодосийские кошки…

Но вот, разделавшись с рукописями, качу в «свет»: в Свет Новый ( иной, у края), с взметнувшимся в небо Соколом, с ноздреватым Коба-Кая, с ясною россыпью звёзд в ночи… Свет, где можно от всего отрешась, прочувствовать, как сквозит Вечность, – в то время как ты, частица её, живёшь, прислушиваясь , как и всё живое, к себе …

Новый Свет, оказывается, ждал меня. Распахнув объятия бухты, встретил по-царски. Букетом подснежников. Клином лебедей в небе. Душем сероводородным…

И вот – чем не царь?! – купаюсь себе один в Царской бухте… Умудрился даже позагорать!..

Зимний – среди января – пляж. Необычно!.. Замусорено, жаль. (Но не оттого, что «русские пришли». И до так же было.)

Убрался (как в своё время – на Карадаге) – вместо того, чтоб возмущаться. (Волонтёр? Нет, служу Красоте … Может, я специально – из Москвы… В своё удовольствие… А оставляющие после себя мусор? У них нет национальности – воры : крадут у Природы…)

Проблески солнца. Облака куда-то бегут, задевая за горы, бросая оживляющие тени на палеорифы – «присевших» под боком у меня Орла, Сокола, с высоты своего роста не замечающих убогих под собой строений.

Как и я: ничто не мешает и мне смотреть на всё с высоты Можжевеловой рощи . И – в стороне от больших дорог – дышать.

Раздышался. Поутру – по ручейку вниз. Встречь свежему дыханию по теснине… Пока распадок не распахнётся в ширь моря… Куда, не раздумывая, вбегу…

А, обжёгшись, поплыву в открытое… едва не забыв, что надо ещё назад…

За ночь прибой внедрил водоросли. На пляже – след босых ног…

Погода, что ни день, меняется. Из солнечной – в ненастье. И море из утра в утро – разное. Нагнало медуз.

Ныряю в склизкое месиво, назавтра неведомо куда сгинувшее… Недоумевая – откуда что? Я, может, – невольный свидетель таинств? Объявился – в неурочное время?.. Вот и этой ночью, не доходя Капчика-мыса, разминулся с батюшкой в рясе…

Странное место! С далеко выступающим в море мысом… У тех, кто осваивал побережье тысячелетья назад, мыс наверняка считался священным…

Пытаюсь и я постичь… Созерцая. Вникая… Этой ночью испытывал на себе силу продувного ветра. И – насквозь был пронизан им.

Он забрался в меня, да так и остался – рассказчиком, поведавшим мне о тайной чаше бухты, называемой Царской… про гору-отшельника Караул-Оба… про отполированные ступени тропы Голицына, про сквозной – пронзающий гору – мыс Капчик – подземный зал (под сводами которого, может, и священнодействовал встреченный мной батюшка)…

Капчик. Достаточно – хоть кому – взглянуть на сие чудо природы, чтобы представить: перед тобой – дракон, забравшийся по брюхо в море, с панцирем сверху. (Дракон ли, ящер реликтовый, – чудо!.. Я сегодня в том убедился, взглянув на мыс под моросящим дождём глухой ночью.)

Рай среди января. И – никого!.. Хотя люди здесь, я сделал вывод, подвержены… Могут – чуть что – и с катушек сойти… чему я был недавно свидетель…

А тут ещё – усыпляющий сероводородный душ… наваливающийся – день напропалую – сон беспробудный…

И вот во сне, как в кино, оживает Прошлое: по ступеням, ведущим в обитель тавров, что за горой Караул-Оба, вижу, двигаются в ритуальном танце – одна за другой – тени… И, что характерно, в отблесках луны движения их безупречны…

Утренний бег по ручью, впрочем, вытряхивает из меня сны… А после заплыва – и вовсе – заполоняет море.

На обратном пути – глядь – около валуна – глазок крокуса… Вон и ещё…