Кирим Баянов - Babylon

– Почему мы видим госпожу Белл, встречающуюся нам во втором рассказе, расположившейся на обложке книги?

– Меня загрызут, если я отвечу. Но я попробую дать ответ, позволив себе небольшой намек на то, что этот персонаж не является главным. А почему тогда он располагается на обложке, то видимо, потому что это декорация. Я ничуть не хотел обидеть художницу, которую мы уже знаем, а применил это слово, надеясь подчеркнуть эстетическую красоту и собственно декоративность книги. Почему такой выбор? Видимо, потому что здесь, скорее всего, играет главную роль наше восприятие, нежели какая-то логика.

– Вы большие шутники, как я посмотрю…

– Так может показаться. Но уверяю вас, что не всем. Мы сделали это, сначала дурачась как дети, но идея ширилась, росла и, в конце концов, стала многим больше, чем невежественная дерзость… или, быть может, насмешка. В этой иллюстрации на обложке много больше, чем просто эмоции или рассудительность. Она глубока, и потому мы оставили её там быть. Пусть она будет, чтобы воскрешать наши воспоминания о прекрасном времени, в котором мы имели счастье работать вместе. Пусть она станет нашим талисманом чудесных, но странных мгновений, где мы остались. Там, в тенях наших прежних рацей и невежественных фантазий… Ибо печаль расставания – есть радости новых встреч.

– Вашанки позаимствован из Асприновской антологии?

– Не только с Миром воров перекликаются «Призраки» – и с находками Глена Кука, и с другими. Вместе с тем «Призраки» – это не просто призраки, это «Жизнь призраков» в английском варианте перевода. Он более точно отражает суть книги, саму идею. А «Из жизни призраков» – это адаптированный вариант названия на русском языке. Он более литературен. Ведь никто не говорит на русском языке: «Подожди для меня» или «Слушай мне» вместо «Слушай меня». Господин Бром не дает пояснений к своим картинам, которые написаны в основном по уже известным героям и произведениям. Так случилось с его знаменитой Осой. Но эти герои под его кистью превращаются в совершенно других несвязанных с их прошлым и начинают жить своей жизнью, прекрасно вписываясь в его собственную мифологию. Но господин Бром и тут не дает никаких пояснений к своей мифологии. Потому что это должно быть понятно без каких-либо пояснений или сносок. Это мир, который также следует понимать своим любящим сердцем и воспринимать, а не понимать. Ощущаете? Заметили разницу в определениях использованных мной слов? Вос-принимать. Естественно, что тот, кто смотрит на его картины, воспринимает его по-своему. И у нас это восприятие трансформируется и трансформирует его персонажей в нашем мире, оно преломляет их, показывая такими, какими их видим мы. Оса еще появится. Снова. Это нераскрытый персонаж. Всего лишь намек, который оформляет её портрет в неразрывной, цельной связи с другими событиями.

– Она отрицательный или положительный персонаж?

– А что такое отрицательный или положительный персонаж? У каждого своя правда, каждого можно понять, поступки – обосновать. Но если вы спрашиваете, имея в виду классический черно-белый образец, то персонаж отрицательный настолько же, насколько положительный. Но это не черный ниндзя. Это черно-желто-полосатый ниндзя. И в этом её самобытность.

– A little bit angel?

– Little bit.

– Как у Гибсона?

– Ну, хватит. В самом деле… Есть маленько.

– Почему уж тогда не женщина-кошка – девка-бритва?

– Потому что Призраки – это отчасти пародийная вещь, а отчасти – вовсе не пародийная. Это не дразнилка, где мы держимся за животы, распевая «Dido a Bandido». Молли – это находка мастера. Мы не такие нахальные, бессовестные бандито, чтобы сдирать её под копирку. Может быть, мы и бандито в общем смысле этого слова, но в нас есть свое очарование. И оно заключается в том, что мы располагаем чуточкой чести.

– Девка-бритва трансформируется в девку с пушкой?

– Пусть так, если вас это устраивает.

– Бережете секреты?

– На этот вопрос я отвечать неуполномочен… Не всем понятно, кто такая Молли. Потому что она и Молли и Салли, и для тех, кто не читал трилогию Гибсона абсолютно неизвестная личность, коя на худой конец ассоциируется в конце концов с Женщиной-кошкой Хэлли Бэрри. Принципиально не смотрел с Хэлли Бэрри, потому что уже видел в исполнении Мишель Пфайффер.

– Снова вопрос – вразброс. Вам лично, какой роман из трилогии импонирует больше?

– Мона Лиза: Перезапись. В оригинале «Мона Лиза: смена драйверов», но кому-то по душе и совсем переиначенный вариант из дедовских переводов «Перезагрузка». Звучит на самом деле: «Mona Liza: overdrive».