Удовиченко Михайлович - Серия рассказов «Истории Обыденсбурга». Повесть «Солэс»

Не веря своим ушам, судья окинул взглядом собравшийся люд, словно взывая к помощи зала. Но зрители не горели желанием прерывать столь интересный ход событий и потому молча созерцали растерянный вид судьи. Писарь лишь пожал плечами. Мистер Бэнкс, крайне раздосадованный столь безрадостным началом судебного процесса, провозгласил.

– Ну, что ж, пусть будет «никак не припомню».

– Невозможно допустить! – вновь выказал недовольство мистер Пэнс.

– Благодарю Вас, Ваша честь, большего я и не смел ожидать, – невозмутимо произнес ответчик.

Судья внимательно всматривался в простодушное лицо ответчика, но, так и не найдя на нем тени насмешки, продолжил.

– В таком случае, ответчик, принесите перед судом клятву.

– Прошу прощения, Ваша честь, но разве для того, чтобы говорить правду, необходимо давать клятвы?

– Вроде дурак, а за словом в карман не лезет! – имел честь сообщить своим соседям господин с куриной ногой.

– Делая поправку на незнание Вами законов, я, так и быть, напомню Вам, что имеется определенный порядок, который необходимо соблюдать всем без исключения, – сурово произнес судья Бэнкс.

– Так и есть, Ваша честь. Но, боюсь, что я не могу согласиться со всем, что Вы сказали, – как ни в чем не бывало ответствовал мужчина в соломенной шляпе.

– Что?! – собирая в кулак остатки терпения, рявкнул судья и по традиции наградил ударом молотка стол.

Перья газетчиков спешили зафиксировать происходящее.

– Исключения все же имеются. Да и как им не быть! Вот взять, к примеру, господина Злогфрида, который провел в моей лавке так много времени и ничего не приобрел.

– Да, как ты смеешь, мерзкий старик! – прорычал аристократ.

– Так вот, даже если бы сей господин и принес суду клятву по закону, – не обращая внимания на грубое высказывание, продолжал ответчик, – очень сомневаюсь, что она была бы искренней, ведь именно искренности господин Злогфрид предпочел коварство и лицемерие.

По лицу аристократа было заметно, с каким трудом он сдерживает себя, чтобы не швырнуть в своего обидчика тростью.

– Невозможно допустить! – последовал комментарий бывшего заведующего местным приходом.

Толпа забурлила, а приставы перестали зевать.

– К порядку! – наконец опомнился судья, стукнув молотком по столу.

Волнение в зале немного поутихло.

– Ну, что же, – убедившись, что обстановка чуточку разрядилась, недовольно произнес судья, – будем считать подготовительный этап завершенным.

– Именно это и заявила мне моя женушка, после того, как священник объявил нас парой перед Богом, – довел до сведения своих соседей господин с обглоданной куриной ногой.

– Итак, требование господина Злогфрида к «никак не припомню», – из зала донесся приглушенный смех, – основано на том, что лавка «никак не припомню», расположенная в переулке Правды, – кто-то захихикал, – находится там незаконно. Продавец безделушек, он же – господин «никак…» кхм…, – запнулся судья, с опаской глянув в зал, – в общем, ответчик… на самом деле вводит покупателей в заблуждение и ничего не продает, а в связи с тем, что такое заведение не ведет торговли, то и не может считаться лавкой в привычном для нас понимании. Из чего следует, что данная собственность должна быть изъята из пользования ответчика и передана магистрату в лице господина Злогфрида. Все верно, господин Злогфрид?

– Конечно, мистер Бэнкс. Даже я не смог бы изложить яснее, – ответствовал аристократ.

– Так, что Вы имеете нам сообщить по поводу предъявленных требований? – устремил взор на ответчика судья.

– Только что, Ваша честь, прозвучало более чем подробное изложение событий…, – начал господин в соломенной шляпе.

– Так Вы признаете требования господина Злогфрида? – с надеждой произнес мистер Бэнкс.

– Увы, нет, – под недовольное «хм» судьи и презрительный «кхм» аристократа ответил хозяин лавки, – я сделал бы это с превеликим удовольствием, будь в данном требовании упомянуто хоть что-то правдивое, кроме наименования переулка. Но дело, конечно же, не в этом…

– А в чем же тогда? Будьте так любезны пояснить суду и, по возможности, сделайте это в предельно сжатой форме, – сверившись с карманными часами произнес судья Бэнкс, чей мысленный взор в данный момент был устремлен на сытный обед, ожидавший его в ресторанчике неподалеку.

– Именно это я и намереваюсь сделать. Ведь отнимать у Вашей чести обеденное время было бы непростительно с моей стороны, учитывая, что нынешний судебный спор, как и все предыдущие, уже предрешен, – добродушно ответил господин в соломенной шляпе, поймав на себе подозрительный взгляд судьи.