Алексей Михеев - Не жми на кнопки!

Дочитав свое произведение, Виктор бросил взгляд на забинтованные пальцы, полез в карман за платком, культурно высморкался и только тогда рискнул посмотреть на Катю. Та не мигая смотрела расширившимися зрачками в лицо Виктора. Она быстро заговорила:

– Ты правда всё это сейчас вот прям напридумывал? Нет слов! Просто нет слов! Такая глубокая концепция – из ниоткуда! Я в потрясении. Дай поцелую! – она чмокнула Моисеева в щеку (от удовольствия и слегка пугающего неожиданностью счастья тот зажмурился и в смущении не решился что-то вымолвить в ответ). – Я предвещаю тебе большое будущее! Только не бросай это дело! Помню, у тебя проскользнула «фатальная колесница». Тоже Талькова слушаешь?

Пришедший в себя после первого в его жизни поцелуя от девушки Виктор уже спокойно заговорил:

– Есть такое дело. Любимая его песня – «Моя любовь».

– Здорово! А я ее не слышала. Дашь послушать?

– Угу, завтра си-ди притараню.

…По пути домой Витя вспоминал беседу с Катей в школе и после, заново воссоздавал в уме как сказанное в ее ходе, так и поцелуй, и осознавал, что приятно было заново переживать и то и другое. На полдороге Моисеев завернул к Филе, чтобы тот помог сменить повязку. С каждым разом эта процедура становилась всё более опасной, ибо к руке постепенно возвращалась способность двигаться, что было уже чревато лишним рывком пальцев и гибелью всего, что так дорого сердцу людей вне зависимости от вероисповеданий. Радовало лишь, что шприц был почти полным.

Уже дома, после наскоро проглоченной трапезы, Моисеев согнал наваждение и, глянув искоса на хорошо замотанную руку, открыл «вордовский» файл и позволил душе низвергнуться в пучины вдохновения. В этот раз он выдал антиправославно-жизненную стори.

«Гоша, девятнадцати с половиной лет, искал Историческую библиотеку в районе Китай-города. Ориентиры, которые должны были облегчить ему поиск, не выполняли своих функций. Храм, стоявший перед его глазами, явно не был тем храмом, который требовался.

Пока Гоша смотрел на не тот, но всё же такой красивый образчик зодчества, из храмовой двери вышла какая-то женщина средних лет, несколько диковатого вида, и направилась прямо к молодому человеку. Представившись Татьяной, женщина поведала рассказ, который так сильно заинтересовал Гошу, что он напрочь забыл о собственном деле.

– Ты видишь этот храм? Ты бы знал, как здесь отец ***ий проповеди читает! Но при всем моем хорошем отношении к нему, скажу прямо: православие никуда не годится! Они деньги берут за кости. Надо снова, как в тридцать третьем году с ними поступить! Хотела за четверых свечи поставить – так говорят, за каждого – сто… Я пыталась об этом говорить одному батюшке, высокому такому, повыше тебя, и толстому: «Почему на костях капитал сколачиваете, на крещении?» А он побежал бить, я убегала, потеряла платок, он догнал. Так жестоко давно не видела, чтобы били! За голову – и об стену! – горькие воспоминания, это было видно, нелегко давались женщине. – Я подала на батюшку в прокуратуру, ещё на Украине было. Ничего… Поехала в Москву. Чувствую, за мной погоня, – озвучиваемый детектив захватывал Гошу похлеще Донцовой. – на «Щелковской» увидела, что двое за мной следят. С начальством по сотовикам что-то обсудили, им дали команду – догнали меня, избили, и свидетеля тоже избили.

Главное, какой народ оболванили хороший! Какая земля здесь – ты только посмотри! Все они, толстопузые, повязаны: государство, православие, менты. Все – одна банда. Жить страшно, умирать легко в такое время. Мафия, бандиты правят государством российским. Украли квартиру у меня… Короче, молодой человек, держись от них всех подальше – целее будешь!..

– Да ноги моей больше не будет у них на пороге! – молвил Гоша в негодовании».

Погруженный в мир собственной фантазии, Виктор даже не заметил, как наступил вечер. Потянувшись и глянув в окно, он увидел отблески закатного солнца. Улыбнувшись привидевшемуся в багровом пламени лику Бога, Витя по-быстрому сделал уроки, внес корректировку в рассказ (по ходу дела подумал: «Ну вот, как бы теперь на меня православие не ополчилось!») и, умывшись, лег в постель, размышляя о вошедшей в его жизнь, он был в этом уверен, девушке. Заодно он решил пока что замедлить темпы бурной творческой деятельности в пользу учебной.

На протяжении нескольких следующих недель Витя с Катей гуляли вместе по выходным, в результате чего они посетили, составив предварительно список в алфавитном порядке и отредактировав его, следующие места: Коломенское, Кремль, музей Вооруженных Сил, музей Востока, Пушкинский музей изобразительных искусств, Третьяковку.