Олисава Тугова - Изоляция. Сборник

– К несчастью, ничего не помню. Знаю лишь, что они сгорели при пожаре. Всю жизнь я провёл сначала в приюте, а после при школе. Помню, как наша милая нянюшка читала нам сказки. И если другим она просто пересказывала их, то мне всегда оставляла книжицу-другую, чтобы я мог прочитать их сам.

Отец-Архивариус вздохнул.

– Не сказки ли старого дядюшки Гуго это были? Двенадцать томов с прекрасными рисунками маслом…

Юноша приподнял бровь.

– Откуда вы знаете, господин распорядитель?

Старца посетила неожиданная мысль, потрясшая его. Все рассуждения приводили к единственному выводу.

– Бессмертие имеет много лиц, и большинство из них вовсе не безобидны. То, о чём я тебе сейчас расскажу, случилось тёмной осенней ночью семнадцать лет назад. Незадолго до этого на окраину города приехала супружеская пара с младенцем на руках, а вместе с ними – книга, опасность которой не имела границ – «Корона Ворожеи».

– Та самая «Корона Ворожеи», из-за которой пятьдесят лет назад один город вымер от чумы, а в другом сошла с ума дочь герцога?! Немыслимо!

– Да, мой мальчик, я искал её годами, и вот, она сама шла в мои руки. Ожидая случая, чтобы хоть как-нибудь подобраться к этому фолианту, я часто бродил ночью вокруг дома этого семейства, оставаясь неузнанным. Каждую ночь мать уходила в отдельную комнату, тщательно готовясь к какому-то тёмному таинству. Она ждала полной луны. В ту ночь я надеялся прийти до полуночи, но не успел. Когда я достиг дома, он уже полыхал пламенем. Закрываясь рукавом от клубов едкого чёрного дыма, я ворвался внутрь. Как сейчас помню ту страшную картину…

Альфред боялся прервать наставника, а Отец-Архивариус продолжал рассказ.

– Ведьма стояла перед кроваткой с грудным сыном, занеся над ним нож, и хохотала в приступе горячки. Её муж уже задохнулся в дыму, бездыханное тело лежало тут же. Я лишь успел схватить попавшийся под руку бронзовый подсвечник, с силой ударил колдунью по затылку и скорей выхватил плачущего мальчика. О книге я уже и не вспоминал. Удар мой был неумелым, но неожиданность сыграла свою роль. Преступница выронила кинжал, посмотрела на меня пустыми безумными глазами, ощетинилась, словно кошка, и бросилась, чтобы отнять дитя. Слава пресвятому Хеиланду, Сыну звёзд и Творцу гор, за то, что я выжил в ту ночь! Горящие брёвна посыпались с потолка, отрезав ведьме путь. Как она визжала и рвалась, она проклинала меня, кричала, что я лишил её вечной молодости! Её мучения продлились недолго – обрушившаяся крыша прервала страдания. Я принёс ребёнка в приют, строго наказав заботиться о нём. Утром все сбежались к пепелищу. Я тайно осмотрел останки дома и, не найдя ничего, кроме углей, ушёл в башню. Там я отыскал лучшие двенадцать томов сказок, принёс их в приют и велел нянюшке дарить по одному тому раз в три месяца, как только ребёнок научится читать… После я ни разу не смог навестить сироту.

Рассказ потряс Альфреда, и от его пыла не осталось и следа. Слёзы подступили к глазам. Он сотрясался в рыданиях, пытаясь вымолвить хоть слово. Библиотекарь сам не сдерживал слёз, прижимая юношу. к груди Он целых три года жил и работал с тем, кого спас от гибели семнадцать лет назад.

– Простите меня, господин распорядитель. Не вините себя, ваша цель – благо для людей… Вы… Вы вырвали меня из рук смерти, а я посмел проявить такую подлость!.. Видно, не вышло из меня хорошего подмастерья.

С этими словами юноша взял в руки напёрсток, наполнил его из бочки и поднёс Отцу-Архивариусу. Тот вздохнул, но принял напиток, осушив напёрсток до дна.

– Мой мальчик, это последний напёрсток, который я пью.

– Но как же библиотека, кто же будет учить добру?..

Опираясь на плечо ученика, библиотекарь встал, посмотрел в зелёные глаза и окрепшим голосом ответил:

– Ты, Альфред. Моё время на исходе, но его должно хватить для того, чтобы закончить твоё обучение. Я нашёл себе подмастерье, которого искал все эти годы, а значит, могу уходить на покой… Спустимся вниз, нам предстоит долгая беседа.

Вечер сменился утром. Прошла осень, а за ней и зима. Альфред получал всё больше обязанностей: теперь он подбирал для библиотеки новые книги. И весь восьмой этаж был в его распоряжении. А Отец-Архивариус спускался всё реже.

Наконец, наступила весна. Всё цвело в Блаурфельсене. Темнело поздно. Альфред поднимался на седьмой этаж.

Теперь он сам носил чёрный берет и большую связку ключей на поясе. В руках он держал кисть белой сирени, на лице его сияла грустная улыбка.