Литагент В. В. Храппа - Ульмигания

– Что тебя привело в Ульмиганию, чужеземец? – раздался голос. Как и в прошлый раз, голос не принадлежал никому. Он был ни детским, ни мужским и ни женским, и шел отовсюду. Более того, Тороп вдруг понял, что слышит не членораздельные звуки, а странный тихий гул, обладавший ясным смыслом.

– Я – Дилинг из рода Выдры племени вармов, пригласил его погостить в своих землях, – сказал Даниил.

– Неправда, – голос был ровным и бесстрастным. – Молодой воин из русов покинул свою страну потому, что ему грозил местью сын могущественного князя, а в битве с желтым народом погибли все, кто мог заступиться за юного витинга. И другая неправда – у тебя нет земель, Дилинг из вармов, ибо ты был изгнан Великим Кривой из Ульмигании за то, что втянул свое племя в братоубийственную войну с бартами, тем самым нарушив заповеди короля Вайдевута 1 1 Вайдевут – полулегендарный вождь пруссов, вероятно, готского происхождения. Вместе с братом Прутено привел свое племя в Ульмиганию /ок.520 г./ и дал пруссам свод законов – заповедей. . Что тебе нужно в Ульмигании, чужеземец?

– Я сам ушел! – резко сказал Дилинг. – Никто меня не изгонял. А есть ли у меня земли, пусть решит на Совете род Выдры.

Мальчик отложил палку и удивленно посмотрел на Дилинга. Ворон зашипел.

– Бог Покол 2 2 Покол – бог духов и призраков – носейлов. терпелив к смертным, – произнес голос. – Он в третий раз спрашивает: что привело тебя в Ульмиганию, христианин?

– Я много слышал о прусском военном искусстве, – сказал Тороп. – Хочется посмотреть страну воинов. Возможно, мне удастся чему-то подучиться.

– Похвально. Согласен ли ты, снять с себя крест, согласен ли забыть своего Бога, готов ли вернуться к вере предков?

– Нет.

– Ответ достойный витинга. Однако я должен тебя наказать за него. Ты увидишь страну воинов, но не прежде, чем убедишься в могуществе наших богов.

Ворон стал быстро расти, раздуваться – вот он уже размером с гуся – красные глаза вылезли из орбит, и вдруг беззвучно взорвался ослепительной вспышкой. Тороп закрыл лицо руками, уронил меч, и упал на колени, пригнувшись к полу.

Дилинг, для которого ворон сидел, как и раньше, на вершине пирамиды из черепов, бросился к Торопу:

– Что с тобой?

Тот тихо стонал, слегка раскачиваясь.

– Глаза… Очень больно глазам.

– Покажи, – тормошил его Дилинг. – Открой лицо, я посмотрю, что с глазами.

Тороп поднял голову и повел ею вокруг.

– Я ничего не вижу, – сказал он. – Даниил, я ослеп! Я ничего не вижу, Даниил! Что это?

Зарычав от ярости, Даниил вскочил на ноги.

Мальчик исчез. Дымилась, догорая, палка, которую он строгал.

– Сучье племя! – кричал Дилинг. – Ты где?

Ворон расправил крылья, но взлететь не успел – меч Дилинга рассек его на две половины. Обе они, скатившись по пирамиде, трепыхались и подпрыгивали на булыжном полу. Следующий удар пришелся по горке черепов. Те из них, что оказались не расколотыми, глухо стуча друг о друга, покатились в разные стороны.

– Дилинг! – в голосе слышались плохо сдерживаемые визгливые нотки.

– За осквернение жертвенника ты умрешь!

– Где ты? – кричал Дилинг.– Покажись!

– Ты издохнешь, Дилинг! Но не сейчас, не надейся. Ты умрешь тогда, когда тебе особенно захочется жить!

Дилинг выхватил из костра головню и обежал с ней зал. Стены казались глухими, без намека на какие-либо ходы. Даже тот коридор, которым они попали сюда, пропал.

Дилинг знал, что, скорее всего это наваждение, напущенное вайделотом, и все-таки ощупывал трещины в кладке, надеясь отыскать тайную дверь.

Появился запах мяты. Он становился гуще, навязчивее. Подозревая в нем очередной подвох жрецов, Дилинг старался дышать реже, неглубоко, и все же движения его становились медленнее, руки немели и плохо слушались. Он уронил меч. Цепляясь за остатки сознания, добрел до, стоявшего на коленях Торопа, и упал рядом с ним.

Немного времени спустя в подземелья замка Рагайны пришли витинги склавинов. Лица их были скрыты повязками из плотной шерсти. Общаясь жестами, они убедились в том, что Дилинг с Торопом спят, погрузили их на носилки и вынесли на поверхность, к повозке, тут же направившейся к Неману. На то самое место, где литовцы высадили воинов.

В ту же ночь, ближе к рассвету, Дилинг, надежно упрятав друга на одном из островков болотистой долины выше по реке, вернулся к замку. Но, ни вайделота, ни его прислуги, ни вообще каких бы, то ни было, признаков людей не нашел. Холодная тупая злость душила его, однако он не поддался искушению идти одному на засеку склавинов. Пропади он, и слепому Торопу никогда не выбраться из болот.