Дмитрий Факовский - Необычайные истории из жизни людей и бесов

Утром, завтракая со своей женой Марией Анатольевной, Хомяков рассказал ей о путёвках.

– Не с твоим счастьем! – усмехнулась она.

– Не скажи. Ко мне нареканий у Андрея Афанасьевича нет, – похвастался Алексей Петрович.

– Вот увидишь, твой же Мякишев у тебя путёвки прямо из-под носа и уведёт! – не унималась жена.

– Никогда! – разозлился Хомяков.

Он сходил в прихожую и принёс оттуда рабочий портфель.

– Вот! – Алексей Петрович достал стопку бумаг. – Вчера целый час после работы сидел, когда твой Мякишев давно домой ушёл! Всё работал!

– Что это? – спросила Мария Анатольевна, допивая кофе.

– Новый отчёт! – торжественно сказал Хомяков.

– Неужто и новый? – не верила она.

– Я его в будущий вторник должен сдать, а сдам сегодня! – радовался Алексей Петрович.

Хомяков специально приехал в управление пораньше и до прихода Мякишева успел исписать ещё одним отчётом, сдать который следовало только в следующий четверг, целую страницу. Алексей Петрович слышал, как подъехал Твидов, после чего взбодрился и стал писать ещё быстрее. Когда появился Михаил Фёдорович, он уже достал второй лист бумаги и занёс над ним шариковую ручку.

– О Мякишев! – радостно улыбнулся Хомяков и, встав из-за стола, энергично пожал ему руку.

– Погода – дрянь, – пробормотал, как бы извиняясь, Михаил Фёдорович.

Он принялся возиться с заклинившим замком портфеля – должно быть в давке, решил Мякишев, попытавшись поддеть запавшую стальную кнопку канцелярским ножом.

Хомяков смотрел на коллегу, раздумывая, с чего бы начать. Всё утро, работая, он мечтал о море. В последний раз с женой они ездили на побережье ещё до того, как он пришёл в управление. Несмотря на её напускную язвительность, Алексей Петрович заметил, как заблестели глаза супруги, когда она услышала о путёвках.

Даже не сделав себе чаю, Михаил Фёдорович сел за бумаги и принялся быстро писать.

– А я, знаешь ли, всё стараюсь делать наперёд. Заблаговременно! – Хомяков с силой ударил Мякишева кулаком по плечу, отчего тот даже вздрогнул. – Смотри! – Алексей Петрович не без удовольствия бахнул перед ним уже подшитой папкой.

Михаил Фёдорович взглянул на дату. Уважительно кашлянув и посмотрев из вежливости на отчёт ещё пару секунд, он продолжил работать.

Хомяков сел в своё кресло напротив Мякишева, взял приготовленный лист бумаги и принялся размеренно заполнять его аккуратными строчками.

До обеденного перерыва они работали, почти не переговариваясь. Алексей Петрович, исписывая очередной листок, каждый раз радостно вздыхал и пытался привлечь внимание коллеги, многозначительно глядя на него в упор, но Мякишев, не поднимая головы, трудился и не отвечал.

Очередной отчёт Хомякова был готов к полудню. Он достал из шкафа чистую папку и, заполнив исходящие данные, фанатично грохоча дыроколом, подшил очередную стопку бумаг.

– Можно и пообедать, – Алексей Петрович с нежностью посмотрел на готовые две папки и спрятал их в портфель.

– У меня бутерброды, – Мякишев кивнул на целлофановый пакет в углу стола.

– В соседнем доме открылась новая точка кофе. Я угощаю! – не отступал Хомяков.

Он ещё сам не решил, что будет делать, но был настроен решительно. В воображении Алексея Петровича проплывали изумрудные волны, разбивающиеся о золотой песок. Хомяков рассудил, что согласился бы и на пляж с галькой.

Облизнувшись, он представил себе аромат разливного пива и запах тины. Да, думал Алексей Петрович, действовать следовало быстро и напористо. Мякишев ничего не знал, поэтому преимущество было на стороне Хомякова.

Но Михаил Фёдорович продолжал работать и даже отказался от бесплатного кофе. Алексей Петрович встревожился, принявшись прикидывать, уж не известно ли его коллеге о путёвках. Возможно, Мякишев знал о них даже больше, чем он сам, потому и был сейчас так дьявольски спокоен.

Хомяков принялся вспоминать: вчера, вернувшись от Твидова, он застал Мякишева в кабинете. Но до шести часов вечера Михаил Фёдорович дважды куда-то выходил. Алексей Петрович нахмурился: тот вполне мог увидеться в управлении с Маргаритой Тимофеевной и узнать о путёвках от неё. Более того, Мякишев мог встретить и самого Андрея Афанасьевича.

Пить кофе он передумал. Хомяков сел за стол и, напустив на себя невозмутимый вид, принялся проверять предварительные данные за первые полмесяца, изображая крайнюю занятость, лишь иногда поглядывая на Михаила Фёдоровича, – тот всё с той же монотонностью трудился над бумагами.