Дмитрий Факовский - Необычайные истории из жизни людей и бесов

– Значит, с меня, так сказать, нужен человек? – спросил Андрей Афанасьевич, стараясь через силу улыбаться.

Министр кивнул.

– Всего один?

– С вас – один.

Твидов понял, что с ним ведут хитрую игру, которая в будущем может выйти ему боком. «Сукин кот! Ты осенью после выборов уйдёшь на другую должность, а мне тут ещё работать!» – думал он.

– Позвольте, но как же я всё это оформлю? – Андрей Афанасьевич кашлянул. – Это же человек. Живая душа! Прямо на вас его и оформлять? – спросил он.

– Нет-нет! – замахал большими белыми ладонями министр, словно стараясь отогнать назойливую муху. Его молодое розовое лицо на мгновение скривилось. – На меня ничего писать не нужно. Там есть исходящие данные, – сказал он раздражённо и ещё раз лениво взмахнул пальцами.

– На министерство обороны? – уточнил Твидов.

– Вот туда и напишите. Напишите, что вас просят, – рекомендацию. Изыщите человека, – улыбнулся министр, обрадовавшись, что его поняли, и добавил: – Не тяните. Прямо завтра и присылайте!

– А с бумагой этой что делать? – Андрей Афанасьевич взглянул на переданный конверт – на нём не значился получатель, – только отправитель с адресом министерства обороны.

– Сами решайте. Мне она не нужна, – сказал министр. – Пускай прямо вот сюда и приходит, – он передал Твидову маленький бумажный квадратик, на котором чья-то чужая рука небрежно набросала адрес секретного объекта.

Возвращаясь в управление, Твидов всю дорогу думал о том, что прочитал в распоряжении. В нём говорилось о таинственном проекте. Никакой конкретики о его целях и сути. Лишь подчёркивалось жирным шрифтом, что человека нужно изыскать безотлагательно, в кратчайшие сроки. Человека этого даже никак не называли – ни добровольцем, ни пионером, ни подопытным. Просто им был нужен человек.

Сверху на конверте и на самой бумаге проставили гриф «совершенно секретно». Ещё Андрей Афанасьевич подумал, что министр, передавая документ, не сказал ничего подписать.

Также в распоряжении говорилось, что данный проект приведёт к «вероятному летальному исходу». И больше никаких подробностей.

Сама формулировка «вероятный летальный исход», размышлял он, звучала крайне странно.

Твидов вдруг подумал о морально-этической стороне вопроса. Хотя подобные терзания, как считал он ещё утром, были им давным-давно забыты, Андрей Афанасьевич почувствовал нерешительность. Одно дело – выдавать желаемое за действительное и подгонять цифры под нужные показатели прогнозов и бюджетов, другое – распоряжаться чьей-то жизнью.

Увидев своего подчинённого, Твидов неожиданно придумал, как выкрутиться.

Хомяков ему никогда не нравился. Андрей Афанасьевич даже презирал его – за подхалимство и двуличность. Однако же он ценил подчинённого за усердность и беспрекословность. Твидов даже внёс его фамилию в список на путёвки, но не собирался говорить ему об этом до конца майских праздников – чтобы тот не расслабился раньше времени и не сбавил обороты.

– А, Хомяков! Ты мне как раз и нужен! – Твидов пожал подчинённому руку, отчего тот даже смутился.

– Вы прочитали мой отчёт? – спросил Алексей Петрович.

– Подождёт, – Андрей Афанасьевич взял его под локоть и втолкнул в приёмную.

– Ой-ой-ой, – засуетился Хомяков, зацепившись за порожек и едва не упав на колени перед возникшей перед ними Маргаритой Тимофеевной.

– Не зашибись! – оскалился Твидов и, схватив его за руку, всё так же бесцеремонно затащил в кабинет. – Сделайте нам два кофе! – бросил он секретарше. – Ты ведь хочешь кофе? – спросил Андрей Афанасьевич.

Выпитый в обед кофе и так стоял у Хомякова комом в горле, рискуя вот-вот вырваться наружу, но он кивнул.

Твидов с наслаждением плюхнулся в кресло и хитро глянул на Хомякова. Тот неуверенно переминался и испуганно моргал в ответ.

– А у меня ещё два отчёта готовы. Да вот только в кабинете остались, – наконец, чтобы прервать паузу, нашёлся Алексей Петрович.

– Подождут! – с непонятной весёлостью отмахнулся Андрей Афанасьевич.

Маргарита Тимофеевна принесла кофе. Когда она вышла, никто к нему не притронулся. Они продолжали глазеть друг на друга, – один – хитро, другой – растерянно.

– Хотел у тебя совета спросить, Хомяков, – напустив на себя благосклонный вид, сказал Твидов.

– Весьма рад, – зарделся Алексей Петрович.

– Вот и отлично! – улыбнулся его начальник.

Они ещё некоторое время глядели друг на друга и улыбались. Кофе почти остыл.