Светлана Сервилина - На два полушария. Повесть о первой любви

В первые дни осени, соскучившиеся друг по другу одноклассники, делились впечатлениями о летних каникулах. Большинство отдыхали на даче, у бабушки в деревне или пионерском лагере. Но были и такие, которые с родителями посетили Ленинград или Москву. Они взахлеб хвастались о том, что видели и где побывали. «Счастливые, – патриотично думала Соня, – это же мечта – своими глазами увидеть Смольный или Красную площадь – сердце нашей Родины!» Именно так было написано в учебнике по истории про сердце, и Софье очень нравилось это выражение. Но Валюшке Кузькиной повезло больше всех – её положили в больницу в самом начале учебного года. Если бы она заболела летом, никто бы и не узнал о её аппендиците. А теперь операция Валентины стал самой главной новостью для школьников, и весь класс ходил навещать девочку, сбрасываясь по десять копеек ей на гостинцы. Через приемный покой Кузькиной передавали не только фрукты и сладости, но и учебники с домашним заданием. Валя, в простенькой полосатой пижамке, смотрела со второго этажа через окно на своих товарищей, и вяло им махала рукой. Она была такая худенькая и бледненькая, что некоторые посетительницы всхлипывали от жалости.

– Мы должны поддержать Валю, – участливо сказала на уроке Лариса Васильевна, – чтобы она выздоровела и не отстала от школьной программы.

После уроков классный руководитель распределяла, кто идет навещать одноклассницу, все ей сочувствовали, а учителя беспокоились о здоровье девочки.

Валентина, которая училась на четыре с минусом, вдруг стала, по мнению педагогов, «умной и талантливой». Софья никогда не лежала в больнице, и для неё это было самое обидное. Всю зиму она измеряла температуру, но градусник никак не реагировал на старания девочки. И только тогда, когда у подъезда зацвела вишня, и детвора, сбросив с себя теплые вещи, стала играть на спортивной площадке в волейбол, на Сонином носу неожиданно появился некрасиво-синюшный бугор. Нарыв на самом видном месте быстро стал увеличиваться в размерах и болеть. Мама, приложив к язвочке кусок листа алое и закрыв платочком, отвела дочь к доктору. Диагноз был поставлен немедленно. Прищурив глаза, женщина-врач минуту рассматривала Сонин нос, потом перевела участливый взгляд на Тамару Тимофеевну.

– Фурункул, – грустно сказала она, – и очень на опасном месте, близко к мозгу. Придется девочку госпитализировать.

Из поликлиники Софья, забыв про боль и некоторую уродливость на своем лице, шла счастливая, мысленно составляя список, кому сообщить о своей серьезной и очень опасной болезни. Она попросила маму позвонить в школу, Людке, Нинке, еще нескольким родственникам, и дрогнувшим голосом назвать номер больницы, куда направили её дочь.

– Почему же дрогнувшим? – поинтересовалась мама с улыбкой.

– Потому что близко к мозгу, – коротко, но убедительно ответила Соня.

В больничной палате она быстро освоилась, по-хозяйски разложив на полочках тумбочки свои вещи и гигиенические средства. Она познакомилась с соседками, оценила столовую и даже побывала в процедурной, где ей наложили на больное место повязку с ихтиоловой мазью. Соня стоически переносила невыносимый запах лекарства, накапливая впечатления, которыми она будет делиться с подругами. Она ждала делегацию из класса, надеясь, что среди посетителей будет и Денис. Мама, навестившая её на следующий день, сообщила, что ребята придут к ней через два дня. Сонечка мысленно отрепетировала «свой выход» к одноклассникам. Она даже договорилась с молоденькой медсестрой, чтобы та перебинтовала ей лицо, оставив только глаза. Девочка представила, как таинственно и эффектно она будет выглядеть с этой повязкой, словно восточная принцесса из сказки про Аладдина. Но на третий день пребывания в хирургическом отделении её выписали, как раз перед долгожданной встречей. Несчастная жертва гнойно-воспалительного заболевания попыталась доказать, что она нездорова, и что ей необходимо лечиться в стационаре еще неделю, как минимум. Однако седой доктор, пряча улыбку в своих густых усах, строго сказал:

– Лисицкая, идите домой и больше не болейте.

Расстроенная девочка собрала свои вещи и, попрощавшись с другими пациентами, покинула негостеприимную больницу.

В конце августа перед самым началом учебы в восьмом классе, школьников собрали в вестибюле и объявили, что первого сентября они отправляются в трудовой лагерь, помогать колхозу «Путь к коммунизму» в уборке урожая. Поездка эта носила добровольно-принудительный характер, однако пропустить эту неизбежную трудовую повинность без уважительной причины было нельзя. Но старшеклассники и не пыталась отлынивать от этого мероприятия. Для них это было невероятно интересное и экзотическое приключение. «Колхоз» для четырнадцатилетних подростков ассоциировался не с каторжной работой на полях, как, наверное, предполагали педагоги и родители. Нет, это была капелька свободы для советских детей, воспитанных на принципах, уничтожающих стремление к индивидуальности. А здесь, среди бескрайних полей овощных культур ученики ненадолго обретали ее, эту свободу. Свободу от уроков, ежедневных домашних заданий, наконец, от родительской опеки. Они ощущали себя взрослыми и независимыми людьми, которые способны сами принимать решения. Для большинства эта поездка в колхоз стала первым опытом самостоятельной жизни вне семьи на столь длительный промежуток времени. А еще это была возможность заработать, пусть мизерные, но деньги. Свои.