Мария Дмитрова - Перекресток в центре Европы

– Ну что тут непонятного! Скажу тебе прямо. У нас с тобой – тревал ( постоянный вид на жительство ), мы – почти обчане ( граждане ) ЧР, только волат ( голосовать ) не имеем права, мамэ сви быты ( у нас свои квартиры ) со смлувой о пронайме ( жилищный договор ). Мы очень далеки от тех, у кого всего этого нет. Финансовый уровень другой! И, соответственно, заботы уплне ины ( совсем другие )!

«Надо же, как хорошо она осведомлена о моих делах! Просто супер: является незнакомая тетка и с порога выкладывает мне сведения о моих финансовых возможностях! Интересно, в какие еще подробности посвятила ее эта змея Зина? И каких еще гостей дожидаться в связи со всем этим?»

– И чем мы лучше? – сказала она вслух.

Марго замолчала, она выглядела шокированной, видимо то, что Юля поставила ее на один уровень с теми, у кого не имелось тревала, было верхом неприличия.

– Ты здесь находишься меньше, чем я, и многого не знаешь! – назидательно произнесла она, – Я не буду тебя в чем-то убеждать, сама со временем разберешься. Предлагаю все-таки держаться сполу ( вместе ), мы с тобой – ровня, у нас могут быть сполэчни залэжитости ( общие заботы ). А вместе с ними справляться легче.

Юля была не против объединения сил, но классификацию людей по признаку длительности разрешения проживания в чужой стране принять не могла.

Позже она столкнулась с тем, что многие разделяют эту странную точку зрения. Часто, после того, как Юля называла свое имя, знакомясь с кем-то, вторым вопросом был: «а какой у Вас побыт?». И если вдруг побыты не совпадали, то часто начиналось общение по принципу: сытый голодного не разумеет.

– Какие же у тебя планы? – задала Марго самый популярный в их среде вопрос, актуальный независимо от статуса и побыта.

Юля вкратце рассказала.

– У меня примерно такие же. Для начала нужен язык. Причем, не ломаный, а приличный. Кстати, я слышала фантастическую историю о том, что ты общаешься с какой-то чешкой, занимаешься у нее дома.

– Было дело, – с удивлением подтвердила Юля, – это, конечно, не секрет, но откуда ты знаешь?

– Ой, Юль, – снисходительно улыбнулась Марго, – здесь все друг про друга все знают! Так с кем ты занимаешься, и не познакомишь ли меня с ней?

– Нет, это очень пожилая пани, она действительно раньше преподавала язык, но давно ушла на покой, – она рассказала про пани Анну, заодно продемонстрировав полученные в подарок словари и учебник.

– Понятно, – потеряла интерес к теме собеседница, – А у тебя вообще есть неяки знамы ( какие-нибудь знакомые ), которые могут помочь с подтверждением диплома?

– Ну, так, – Юля замялась, – о подтверждении еще рано говорить. Есть у меня один знакомый. Он обещал вывести на какого-то местного светилу, который запросто вхож в министерство. Но он сказал, что пока я не знаю языка, к нему и обращаться не стоит.

– Ясно. Скажи, а возможно будет и за меня замолвить словечко этому светиле?

У Юли возникло ощущение, что Маргарита словно перебирает вещи в ее шкафу, прикидывая: что из чужого барахла может ей пригодиться.

– Боюсь, ничего не выйдет. И, кстати, он абсолютно не должен для меня что-то делать! Так что, думаю, вряд ли могу тебе чем-то помочь.

– Ну, ладно. Нет, так нет.

Они поговорили еще о том, о сем. В основном вопросы задавала Марго, словно пыталась оценить Юлькины возможности и степень ее полезности.

Она весьма уклончиво отвечала на вопросы и о себе рассказала буквально в двух словах. Приехала сюда с двумя сыновьями. Один – взрослый, Марго сделала ему жевностяк ( жевностенски лист – лист предпринимателя, разрешение для индивидуальной деятельности ), и теперь он занимался делами – какими, Юля не стала уточнять: в рамках местного этикета подобные вопросы считались неприличными. Младшенький только окончил школу, пока ничем не занимается, но это понятно, они же совсем недавно приехали, учит язык.

Позже, по крупицам выдавая информацию, Марго рассказала, что перед отъездом от нее ушел муж к одной бесстыжей молодухе, которая длительное время была вхожа в их дом и даже считалась подругой. Это был такой удар, что после всех нервотрепок, связанных с разводом и разделом имущества, Марго решила уехать из своего города, чем дальше, тем лучше. Уехать получилось в Чехию.

«Надо же, – размышляла Юля после того, как Марго ушла, – даже здесь в чужой стране, когда надо объединяться – заботы-то у всех одинаковые: ведь все сводится к выживанию и адаптации – сразу возникла какая-то иерархия! Высшее образование, документы! Как же все-таки мы, русские, разобщены!»