Мария Артемьева: Ванькин перекресток

— Потому что это твои друзья, а не мои, — заявила Анжелка, уперев кулачки в бока.

Будто иголкой в больное место ткнула: у Лешки желваки на скулах заходили ходуном.

Но он промолчал. Сдержался. Стиснул зубы и шагал молча, взбешенно глядя перед собой.

Ну уж нет, решила Анжелка. Лучше ссора, чем такой холодный игнор. Она остановилась и безжалостно, резко заявила:

— И не надо со мной идти! Я, кажется, тебя не звала?!

В ответ на Лешкино замешательство припечатала:

— Не ходи за мной. У меня, может, встреча!

Она испытала мгновенный жгучий восторг от того, какой болью налились вдруг Лешкины глаза и каким беззащитным мальчиком-зайчиком сделался в одно мгновение этот мускулистый стриженый здоровяк. Победа! Полная победа.

Но уже в следующую секунду все рухнуло: скрипнув зубами, Лешка взгромоздился на свой обожаемый байк, рванул стартер… Рыча и взревывая, как раненый бык, мотоцикл, слившись с седоком в один черный силуэт, полетел по улице.

А Анжелка осталась. Одна. В темноте. Последний автобус ушел давным-давно. До дома еще полчаса пехом, и то — если коротким путем. А если по трассе, так и целый час идти.

И вокруг — ни души! Как назло.

«Это ж сколько времени мы с Лешкой тут отношения выясняли? А все разошлись давно», — вспомнила Анжелка и поморщилась: надо же, прямо затмение какое-то.

Еще немного — и она кинулась бы вслед за Лешкой с криком: «Подожди! Я передумала!»

Но если так сделать — тогда пиши пропало. С Лешкиным-то звериным тупым упрямством. Он ведь вконец обнаглеет, начнет командовать, помыкать ею, во всем навязывая свою волю.

«Малыш, подожди, пока я поговорю с мужиками. Котенок, не заводись. Зайка, не жужжи!» Парни просто обожают делать из своих подруг этаких плюшевых дурочек.

«А я терпеть этого не могу!» — насупившись, подумала Анжелка. Стоит уступить — и потом начнется… «Куколка», «детка»… Не вылезешь из этих «зайченышей», «крольчишек», «котят» и прочего безмозгло-мимимишного арсенала. Никакого уважения. И тем более — равноправия.

— Иди ты, Лешка, — пробормотала девушка.

Сердито сдула с лица белобрысую челку, топнула ногой и направилась по дороге, гулко цокая каблучками в ночной тишине.

Два часа ночи. Поселок спит. Ночной холод и сырость сменили ненадежное весеннее тепло. Модный короткий плащик на Анжелкиных плечах выполняет чисто декоративную роль и, конечно, по-настоящему не греет.

То ли дело — Лешкина кожаная куртка — теплая, просторная, размера XXL. Лешка всегда уступал свою куртку любимой девушке. Что ж… куртка отбыла вместе с Лешкой.

Чертовски холодно! Анжела невольно ускорила шаг, сбивая дыхание.

Половина фонарей вдоль улицы не горит. На растрескавшемся асфальте то и дело попадаются выбоины, забитые кирпичной крошкой и щебнем. Проваливаясь в трещины между камнями тонким высоким каблуком, как в ловушки, Анжелка рисковала вывихнуть где-нибудь ногу.

Налетел ветерок — и длинные космы берез, растущих вдоль улицы, ожили, затрепетали. Кроны их, клонясь друг к другу, зловеще перешептывались, будто замышляя что-то против одинокой путницы.

Железнодорожный переезд встретил Анжелу, злорадно подмигивая из темноты красным глазком. Трясясь от холода, девушка ступила на деревянные мостки через пути и побежала по ним, стуча каблуками сухо и дробно, пугаясь двойного отзвука, который давали подпрыгивающие, прогнувшиеся в нескольких местах доски.

Все время казалось: кто-то идет за ее спиной, совсем близко. Так, что звуки шагов преследователя почти сливаются с ее шагами. Вытянув руку, этот некто легко может поймать, дотянуться кончиками пальцев до затылка, шеи, волос. Вот-вот…

Миновав поднятый автоматический шлагбаум, Анжела перевела дыхание. Оказавшись снова на выщербленном дорожном полотне, она испытала облегчение — на кривом асфальте можно, конечно, вывихнуть ногу, но хотя бы звуки на нем не двоятся — не так жутко.

Главное теперь — идти быстрее. И не дрожать, а то ведь зубы так и стучат, того гляди — язык прикусишь…

Только миновав развилку за железнодорожным переездом, Анжела вдруг вспомнила, что неминуемо ждет ее впереди: окаянный Ванькин перекресток.

Она чуть не застонала вслух. Как можно было забыть? Ведь от этого места все жители поселка стараются держаться подальше. И не только ночью. Многие автомобилисты и днем его избегают. От греха, как говорится.

С тех пор как однажды какой-то пьяный ротозей сбил на этом месте пенсионерку насмерть — несчастья пошли одно за другим: то наезды на пешеходов, то машины столкнутся, и обязательно с жертвами… Катастрофа, а не перекресток. Нет его страшнее во всем городке.