Роман Романов - Шербурские улики

Не успел Купцов сделать несколько глотков чая, как из комнаты послышалась бодрая мелодия звонка. Подосадовав на себя за то, что не захватил мобильник на кухню, Антон подбежал к дивану и схватил телефон.

– Алло? – жизнерадостно сказал он, ожидая услышать голос Эвиты.

– Доброе утро, Антон, – раздался в трубке незнакомый мужской голос. – Есть ли у вас несколько минут для разговора?

– В общем-то, да, – с сомнением ответил Купцов, подозревая, что звонит один из назойливых рекламных агентов. – С кем имею честь беседовать?

– Если вам необходимо как-то обращаться ко мне, можете называть меня «господин Никто», – самым серьезным тоном предложил мужчина, – но мы можем обойтись и без этих формальностей.

– Что за шутки? – холодно поинтересовался Антон. – Я не люблю говорить по телефону с неопознанными объектами.

– Тогда я буду максимально краток, – великодушно пообещал собеседник. – Я звоню, чтобы напомнить о карточном долге в шестьсот восемьдесят тысяч рублей и вашем любезном согласии вернуть деньги до тридцать первого октября сего года.

– Может, уже хватит меня разыгрывать? – с нарастающим раздражением произнес Антон. – Веселый маскарад закончился, товарищи клоуны, и началась обычная скучная жизнь.

– Боюсь, вы меня не совсем поняли, господин Купцов, – вкрадчиво сказал голос из трубки. – Никакого розыгрыша не было. Были четко оговоренные условия игры, и вы их добровольно приняли. Передо мной лежит расписка с вашей подписью. Вы пишете, что обязываетесь вернуть денежный долг или же пожертвовать одной почкой для трансплантации. Все максимально прозрачно и честно.

– Вы что, издеваетесь? – рявкнул Антон. – За полоумного меня держите? Все, поиграли – и достаточно.

– Нет, это, скорее, вы нас принимаете за деревенских дурачков, господин Купцов, – почти ласково возразил мужчина. – Вы, вероятно, подумали вчера, что, надев маску, сможете безнаказанно играть с нами в кошки-мышки? Что мы никогда не сумеем вас разыскать? И поэтому вы можете злоупотреблять нашим временем и доверием? Боюсь вас разочаровать, Антон, но вы ошибаетесь. Мы знаем, кто вы, где учитесь и работаете, мы знаем ваш адрес и номер телефона – в последнем вы наверняка уже убедились. И мы знаем вас в лицо. Поэтому вам придется отдать нам деньги.

– Это блеф, – как можно тверже попытался произнести Антон, но внутри у него все оборвалось. – Вы ничего от меня не получите. Вам ясно?

– Не торопитесь нарушать данное слово, – дружелюбно сказал «господин Никто», – иначе мы сильно усложним вам жизнь. Тогда никто не сможет поручиться ни за вашу безопасность, ни за ваше здоровье.

– Я подам на вас заявление в полицию, – сквозь зубы процедил Купцов.

– На кого? На Пьеро и Арлекина? – с едва различимой насмешкой в голосе поинтересовался его собеседник. – В любом случае, не рекомендую вам связываться с правоохранительными органами. Иначе еще до того, как ваше заявление будет зарегистрировано, вы можете попасть в очень неприятную ситуацию. Подумайте о тех, кто вас любит и хотел бы всегда видеть живым и здоровым. И о том, как поскорее найти деньги. До встречи, господин Купцов!

Связь прервалась прежде, чем Антон успел произнести еще хоть слово. Дрожащими пальцами Купцов добрался до папки входящих звонков – узнать номер вымогателя. Но выяснил только, что номер был не определен или подавлен. Что ж, вполне предсказуемый поступок со стороны мошенников, с горькой усмешкой подумал Антон. Получается, что отныне он будет постоянно находиться на прицеле у людей-невидимок.

Словно подтверждая мысли Купцова, тут же с неопознанного номера поступило mms-сообщение: вымогатели прислали Антону его собственную фотографию, что была сделана во время прошлогоднего автобусного тура по Европе. На снимке он стоял, широко улыбаясь, перед памятником Хичкоку. Антон не мог найти разумного объяснения тому, как эти негодяи раздобыли фото. Он никогда не выставлял его в соцсетях и хранил не в компьютере, а на съемном диске, в архиве путешествий. Впервые Купцова посетила неприятная мысль, что стены его дома – не такая уж надежная крепость.

3

Настроение у него было безнадежно испорчено. Отпустившая было головная боль вернулась и заново впилась стальными пальцами в виски. Антон возвратился на кухню, боязливо прислушиваясь к шагам на лестничной площадке. Без всякого удовольствия залпом допил остывший чай, мрачно посидел несколько минут у стола, затем подошел к бару и достал из него спасительную бутылку коньяка. К счастью, она была еще на треть полна. На этот раз Купцов поступил осмотрительнее: он не стал заглатывать коньяк прямо из горлышка, а плеснул янтарную жидкость в пузатый бокал и стал отпивать маленькими глоточками. Просто чтобы привести в порядок мысли и чувства.