Андрей Висмут - Дичь и блажь

Коршуном надо мной кружили вопросы: «Что я делаю здесь? Откуда это выдуманное дружелюбие? Неужели я оказался тут только для того, чтобы красоваться?» Казалось, если я остановлю этот хоровод и выйду отсюда, птица налетит и заклюет меня в темечко. Иной раз я могу быть унылее трип-хопа – молчать, параноить и чувствовать безнадежную отсталость от мира.

Моя резиновая оболочка подсвечивалась изнутри огоньком. Он заставлял меня выслушивать других, не слишком фальшиво улыбаться. Огонек очень нежно трепыхался и от сквозняка готов был вот-вот погаснуть. Я раздувал его парами алкоголя в надежде, что он разгорится ярким пламенем и подожжет всех вокруг, прикуривал от него петарды и бросал их под ноги танцующим.

Становилось очень шумно. Компания разрасталась. Из всей тусовки самым странным был дредастый иллюстратор, которого все называли Жманя. Долговязый чувак старше меня на пару лет, с большими добрыми глазами. Мне достаточно один раз встретить такой взгляд, чтобы понять, что мы потенциальные приятели и как минимум одна тема нас может объединить. Вы сами знаете какая!

Он очень заметно вторгся на мою территорию и стал поддерживать раскрученный угар. Винтажный пиджак выделял Жманю из кэжуальной среды. Он взахлеб тараторил и зачем-то прикладывал руку ко лбу, будто постоянно измерял свою температуру.

Интересно наблюдать, как люди неосознанно копируют акценты друг друга. С не очень давних пор, чтобы казаться интригующими, многие используют прерывистое повествование и наигранную неловкость из британских сериалов. У Жени был абсолютно свой идиотский акцент. Самое интересное, что, проговаривая некоторые слова, Женя напоминал мне меня. Это располагало. Я еще не ловил такого сходства.

Сумасшедшие на вид люди порой оказываются самыми адекватными, но, как оказалось, я напрасно на это надеялся. Жманя совершенно серьезно затирал мне о своем ночном рейсе в Сибирь, а чуть позже предложил пойти рейвиться. Тут-то я и просек, в чем дело!

Регистрация рейса прошла успешно – вечер становился ярче. Мы мерзли у входа в клуб, Женя отскребал ногтем круглый стикер со стены. Напротив было еще одно мутноватое заведение с бесцеремонным техно, там отвисали лютые типы. Лютые и перекошенные настолько, что сиги прикуривали с фильтра. Мы делали вид, что все идет как надо, и обсуждали стайлак прихожан. Все идейные месседжи электронщики в черном тряпье почерпнули у готов, но, если те читали декадентскую литературу колхозных библиотек, эти ограничились твиттером. Череп и стразы – без шуток – мощная символика. У кого-то перевернутые кресты.

Появилась темноволосая девушка моего возраста – лицо, многократно мелькавшее в ленте возможных друзей. Скажи мне, кто там, и я скажу, кто ты!

– Зашла повидаться с Джорджио. Я уже полгода вынашиваю для него кое-какую информацию.

– Интрига! Зато как звучит! – паясничал Жманя, по-гейски выкручивая кистью сигарету. – Может, это просто сплетни?

– Да пошел ты!

– Не, ну серьезно. Прости-и-и! Ты больше не делаешь вечеринки?

– Жманя, ты невыносим!

– Да блин! Хочу поинтересоваться, что у тебя нового. Знаешь, такое бывает, случается у людей что-то новое: кто-то детей вынашивает, идеи, а ты вот информацию. Что ее вынашивать? Где можно послушать твои обещанные треки? Уже третий год жду.

– Ой! Иди уже!

Ее прямая двухсантиметровая челка и широченные подвернутые варенки, натянутые сильно выше бедер, цепляли только взгляд, но ничего более. Пробовал представить, какая она была лет пять назад. Словно вчера! Теперь у нее нет даже дежурных подружек. Тут какие-то малолетки кругом! Я молчал, стараясь не выискивать душевных параллелей. Необходимо срочно аннулировать эти прямые из духовных плоскостей, ведь я такой же старый червяк, неуклюжий и скисший в своей слизи. Но мы, блин, сейчас зайдем внутрь и покажем! Мы сейчас тряхнем!

Пожалуй, любая субкультура имеет свое географическое начало. У нас в стране сформировалась лишь одно движение – гопники. Не, серьезно! Русские не дали миру ничего неформального, потому что всегда любили форму. Либо солдатскую, либо тюремную. В нулевых многие с успешной отсталостью выхватывали мировые тенденции, но то поколение так и не сформировало своих прочных культурных кругов, хотя очень хотело. Две тысячи седьмой сгорел, забрав надежду на яркую жизнь у всех, кроме производителей энергетических напитков.

Ипотечные самураи, годами кующие мечи, победили в решающих войнах и обставляют свои квартирки мебелью, уплотняются в теле от бизнес-ланчей и дачных шашлыков. Один мой приятель пошел дальше всех, но, может, исключительно потому, что с женой переехал в Америку и открыл там скейтерский магазин. Прямо у себя во дворе они устраивают музыкальные фесты, жарят бургеры. Их увлечения постоянно трансформируются, радуя жителей маленького городка. Они гонят свою волну. А мы здесь, в Москве, научились гнать самим себе, что все нас устраивает. Если все же не хочется снимать пирсинг и раз в полгода настраиваешь свою гитару, то можно уехать в Питер и устроиться администратором в бар.