Андрей Висмут - Дичь и блажь

Тяжесть отлегла. Я сидел и думал: «Действительно, что я прицепился к этому дизайнеру? Пусть каждый щеголяет, чем хочет. Почему это меня так сильно трогает? Наверное, я завидую. Да! Я чему-то завидую!» Захотелось в этом немедленно исповедаться.

– А еще я бывшей своей завидую, доктор. Это так невероятно, что могу себе и вам признаться прямо сейчас. Да-а-а! Так смешно!.. Несколько лет назад она занималась тем, что популяризировала секонды и винтаж. Говорила, что это огонь, в них, типа, не зазорно одеваться, а погоня за брендами – это прошлое. Сегодня она уже топ-менеджер в одной медиагруппе, с мужиком каким-то разъезжает на порше. Недавно захожу в ее инстик, а там такая надменность – называет обсосами всех, кто одевается уровнем ниже Tommy Hilfiger. Нет, конечно, не называет, но вот тоже как-то дает понять, что вы все вокруг – насекомые! Хрен бы с ней, но теперь таких гусениц и мастеров переобувания я вижу за версту. Ползают среди нас и думают, как бы свить себе кокон из дорогого шелка. Никто мне не симпатичен, доктор! Тошнит от всех и себя в первую очередь. Вот он, мой стыд!

Доктор взял долгую паузу и куда-то провалился.

– Я задам сложный вопрос, и на него вы должны будете ответить самостоятельно. Чего-о-о вы-ы-ы по-настоящему хотите?

Доктор делал длинные гипнотические паузы между словами. Вопрос звучал из поразительной глубины. На меня направили бездонное дуло. Разрывная пуля уже летела из вечности в голову, а я молчал. Ответа не находилось. Как же рассказать доктору, что во мне есть какая-то энергия, шибающая людей током? Мне бы подвести ее к правильному прибору или заземлиться. Эти короткие замыкания и обугленные контакты чертовски надоели!

– Мы с вами, друг мой, похожи в том, что хотим глядеть дальше, чем Фрейд. Поверьте, я и сам не в восторге от некоторых способов занимать доминирующие позиции в социуме. Да, наши разговоры будут странными, и нужно быть готовым к этому. Вы же не на кушетке. Мы общаемся на разные темы, как два старых приятеля, сидим, философствуем.

– Ну, может, мне помогут ваши советы.

– Вы многое верно подмечаете, но ждете от меня не советов, а готовых формул. Вы хотите, чтобы я диагноз вам поставил. С ним, думаете, будет легче. Вы ищете универсальное средство, которое сможет удовлетворить все сложные, я бы даже сказал, духовные потребности.

– И что в этом плохого? – возмутился я.

– То, что вы ищете это средство во внешнем мире.

– Вот это поворот! Становится интереснее! Вы явно в своей области заходите дальше своих коллег. Может, вы еще и в Бога верите? – с присущей мне колкостью спросил я.

– Верю.

– Удивительно! И, как кандидат наук, вы способны так спокойно об этом говорить?

– Ну да, – совсем не по-докторски сказал он. – А вы верите? Простите, как это говорят, за офтоп.

– Я? Не знаю. Вот только что поймал себя на мысли, что прилагал колоссальные усилия, чтобы не верить. Раньше обожал спорить на эту тему. В старших классах с упоением читал атеистическую литературу, а потом, когда показалось, что в голове все расставлено по полочкам, нашел себя обеспокоенным. Прямо сейчас понимаю кое-что…

– Что ваше неверие стало новой верой?

– Точно! Ну прочитал ты Докинза – и успокойся! Потом появляется постоянная тяга к доказательствам отсутствия Бога. Мало кто в этом признается, но мне-то терять нечего! Вот не веришь ты в зеленых человечков? Хорошо! Но если ты каждый день перед сном осматриваешь углы квартиры и говоришь себе, что их нет, то, может, тебе уже пора подумать, что у тебя общего с теми, кто в них верит? О какой-то терапии совместной подумать уже вместо того, чтобы других вразумлять. Что-то мне в последнее время от таких вразумлений все паршивее делается, как и от этих дискуссий. Хочется оставить этот вопрос. Могу же я быть неоднозначным в этом?

– Конечно, можете! – сказал доктор. – Это даже здорово, что вы в сомнениях.

– И с вами я бы не хотел больше обсуждать это, если можно.

– Как пожелаете. Вы сами коснулись этой темы…

– Почему я не могу требовать что-то понятное от самого себя?

– Понятное или примитивное?

– Понятное. В чем проблема поиска моих ответов во внешнем мире?

– Вы ведь уже пытались их найти.

– Разве?

– У дилеров или… Не знаю… В закладках.

Меня как-то ошарашила такая прямолинейность. Я подвис.

– Вы много что просекаете! Но раз я здесь… Как бы это сказать…

Я остановил запись.

– Прямо! Теперь нас никто не подслушивает, – сказал доктор, глядя на мои руки.