Владимир Кириллов - Жизнь Вечная. Современная фантастика

Некоторые из вас советуют прихватить с собой диктофон – так, на всякий случай. Вообще-то, исподтишка записывать своего собеседника как-то в лом, хотя в данном случае… Ведь нутром какой-то подвох чую! Ладно, хватит предаваться меланхолии, пора ехать на вокзал за билетом. Заодно и родных проведаю.

Спешу сообщить, дорогие друзья, что встреча таки состоялась! Только что отобразил в ноутбуке это событие в виде небольшого рассказа. Что из этого получилось – судите сами.

Итак, в девять утра я уже был на Павелецком вокзале. К родственникам решил пока не ехать, в оставшееся время захотелось побродить по Москве. К гостинице «Националь» прибыл за полчаса до назначенного времени.

Джона, идущего по Моховой со стороны Манежной площади, заметил издалека. Он явно не торопился, с интересом разглядывал прохожих, как в своё время неких диковинных насекомых сквозь линзу микроскопа. Спортивного сложения джентльмен, в больших роговых очках. Вид у него был чертовски весёлый, хотя и несколько озадаченный. Увидев меня, профессор замахал руками и завопил во всю глотку:

– Владик, я узнал тебя!

Признаться, меня несколько покоробила его дикая непосредственность. Чего орать то на публике?! Сразу видно – американец, такой уж у них менталитет.

Владик – это не имя, вернее, это имя, но не моё. А в данном случае – моё детское прозвище, некое производное от слова «ладить». Вот такой ярлык, видимо, за мой покладистый характер, когда-то давным-давно «наклеил» на меня мой школьный товарищ.

– Я тоже узнал тебя, Линза! Рад тебя видеть! Ты что такой ошарашенный?

– Решил прогуляться, посмотреть Москву. Знаешь, Владик, у вас очень красивые женщины, да только…

Джон замялся.

– Что только?

– Вот только одеты они все, почему-то, как проститутки…

– Да, ладно, Линза! Не придирайся… Они всего лишь жертвы вашей американской пропаганды.

– Ты думаешь? Хотя, да-да… эти ужасные экранные и журнальные образцы… Расчёт на животный инстинкт. Впрочем, «красота ослепляет, а слепого легко обокрасть». Наша американская поговорка.

– Да, заманить своими прелестями, как быка на красную тряпку, а потом упрекать, пойманного в силки мужа, что он грубое примитивное животное! Хочется спросить: «А не того ли ты хотела, дорогая?»

– Вот и я удивляюсь. Я не моралист, просто мне всегда нравились скромные девушки. Они как полевые ромашки среди чертополоха.

– Ты прав, Джон. Целомудрие обладает невероятным магнетизмом! Скажи, где ты так хорошо научился говорить по-русски? Если бы не твой акцент…

– Русский язык я начал изучать ещё в юности, когда увлёкся трудами ваших гениальных учёных, таких как: Мечников, Бехтерев, Вавилов… Мне захотелось читать их труды в оригинале. Книга Мечникова «Этюды оптимизма» о проблемах старения была моей настольной книгой. Именно она сподвигла меня заняться вопросами бессмертия. Оскар Уайльд как-то сказал: «Если что-то и стоит делать, то только то, что принято считать невозможным». Я, Владик, занимаюсь невозможным. Невозможным! Уже сорок лет занимаюсь. Но вы русские, как говаривал Пушкин: «ленивы и не любопытны». Ты, например, знаешь, что ваш Бахметьев в девятнадцатом веке открыл состояние анабиоза? Именно он ввёл это понятие в научный обиход. А Бехтерев? Профессор Копш как-то сказал: «Знают прекрасно устройство мозга только двое: Бог и Бехтерев». Нигде и никогда не было столько гениев как в России. Но я несколько отвлёкся… Так вот, потом, дабы усовершенствовать свой русский, я стал понемногу читать Пушкина. И по сей день читаю – не могу оторваться!

Так, друзья, началось моё реальное знакомство с Джоном на московской земле. Кстати, спасибо вам за совет прихватить на встречу диктофон. Без него я не смог бы столь полно передать нашу беседу. Ну, а дальше… мы махнули в ресторан.

Я не буду рассказывать вам о том, что мы ели и пили, чтобы не будить в вас голодного хищника. Скажу лишь, что Джон предпочёл русскую кухню, поскольку, американская, как он выразился, «ещё только в стадии зарождения». Особенно ему понравилась наша окрошка, правда, долго пришлось объяснять, что такое квас и из чего он делается. В общем, время мы провели весьма продуктивно (от слова «продукты») и во взаимном душевном приятии.

(Далее привожу диктофонную расшифровку нашей беседы. Мы за столиком в ресторане; ненавязчивая музыка; освежающая прохлада; всевозможные закуски и напитки)

– Как, Джон, прошла конференция?