Николай Бредихин - Галактический человек. Фантастический роман

Автор и дизайнер обложки Кирилл Бредихин

© Николай Бредихин, 2020

ISBN 978-5-4490-9516-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Их было четверо. Сначала меня поразил именно этот факт. Не слишком ли много для меня одного? И что это за работа такая, если она требует столь тщательной проверки?

Впрочем, меня ничем нельзя было удивить. Я уже привык к отказам, воспринимал их как должное, хотя и вцеплялся в любую, даже самую ничтожную, призрачную возможность бульдожьей хваткой.

Хотя, признаться, вцепляться было особо не во что. Мне редко удавалось проникнуть дальше секретарш – эдакого универсального монстра, который мог иметь любое обличье – от куколки Барби до благодушной мисс Марпл с проседью в волосах, но которого ничем нельзя было разжалобить, невозможно преодолеть, обойти.

Иногда мне отдавали на растерзание какого-нибудь молодого парнишку, имевшего только одно задание: сказать мне «нет» в предельно вежливой и удобоваримой форме. Тут-то и начинался спектакль. Практически всех подобных сосунков подводило одно: ирония. Ну как не поиздеваться над старичком, попавшим в беду? Сам Бог повелел. Однако во мне они находили достойного противника. Я парировал каждый их довод: или словом, или какой-нибудь затейливой бумаженцией из великого множества всяческого информационного барахла, припасённого мной на все случаи жизни и хранившегося в кожаной, с золотым тиснением папке, с которой я никогда в своих поисках не расставался.

В конце концов им ничего не оставалось, как честно признаться: ваш возраст. Что ж, с этого надо было начинать. Потому что больше привязаться было не к чему, да и прежнюю свою работу я, в принципе, именно по этой причине потерял.

А тут целый консилиум!

«Что ж, ребята, – злорадно подумал я, – если вам хочется посмеяться надо мной, удовольствие я вам сегодня гарантирую. Не так уж много в последнее время Бог посылает мне возможностей для развлечений».

– Я полагаю, всё готово и ничто не мешает нам начать. – Худосочный брюнет с крючковатым носом обвёл взглядом своих коллег и затем уже обратился непосредственно ко мне: – Вам хватило времени, чтобы ознакомиться с теми материалами, что мы вам дали? Если нет, мы можем подождать ещё. Столько, сколько вам нужно. Очень прошу, не торопитесь, нам не нужны скоропалительные выводы.

Я кинул взгляд на лежавшую передо мной потёртую картонную папку, завязанную тесёмками. Сколько ей лет? Двадцать? Тридцать? Давно уже такие не выпускают. В ней три ученические тетради, испещрённые мелким, корявым почерком. Половину записей я так и не разобрал.

– Да, я уже вник в существо вопроса: богословие, – кивнул я.

Хороший ответ. Лаконичный. И в то же время – неполный, требующий дополнительных вопросов. И дающий небольшой выигрыш во времени, чтобы сориентироваться, перегруппироваться. Если понадобится.

– Как давно вы ищете работу? – спросил другой клерк, сидевший справа. Тоже брюнет, только смуглолицый. Меня поразили его руки: холёные, с длинными пальцами, как у пианиста.

Сложно, когда тебя опрашивают сразу несколько человек, реагировать нужно молниеносно. А у меня такой реакции отроду не было: я слишком углубляюсь в существо вопроса и слишком медленно из него выхожу. К счастью, вопрос был пустяковый, из тех, что мне задавали практически на каждом собеседовании.

– Полгода, – осторожно ответил я, судорожно соображая, где здесь может таиться подвох. От этого «пианиста», как я уже понял, можно было ожидать чего угодно.

– Причина? – вступил в разговор третий – патлатый улыбчивый парень с серебряной серьгой в ухе.

Пока ничего особенного, вопросы серее некуда. Наверное, для того, чтобы притупить мою бдительность.

– Возраст, – пожал я плечами. – Под пятьдесят карьеру уже не делают.

– Резонный ответ. Однако вернёмся всё же к тем рукописям, о которых мы только что говорили. Вы сказали – богословие. Для нас это слишком расплывчато, коротко. Не могли бы вы подробнее расшифровать нам то, что вы имели в виду?

Вот он, настоящий вопрос. Этот клерк, в отличие от трёх других, говорил без малейшего акцента. Видимо, русский. Я немного поколебался с ответом. Однако медлить долго нельзя было.

– Какая-то ересь. Не относится ни к одной из признанных мировых религий.

– Ересь? – настороженно переспросил крючконосый. – Какая именно?