Данияр Куантканов - Однажды на том берегу…

– Одну минуточку, я как раз домываю, подождете? – сказала ему Фарида.

– Да не переживай, я подожду на улице, – ответил гость.

В этот момент домой пришел Куанткан и набросился на Фариду:

– Что же ты моего друга держишь в коридоре?! Разве так надо гостей встречать?

Это была их первая и последняя ссора.

На следующий день Куанткан поехал в Кызыл-Орду и привез Жансаю. Дом был на два входа, на одной половине теперь жила Жансая, на другой стороне – Фарида. Узнав об этом, разъяренная мать Фариды Кульпаш приехала из далекого аула, высказала Куанткану все, что она о нем думала, и увезла свою дочь и Ерболата к себе.

Жансая взяла власть в свои руки.

Отныне каждый шаг Куанткана контролировался ее людьми, но братьев мужа оставили в покое. Развестись официально, по-тихому, с первой женой Куанткан уже не мог, опоздал. В 1944-м году в стране была введена норма: хочешь развестись – будь добр дать объявление в местной газете. Разводить стали публично. Ну, какой нормальный гражданин СССР с партийным билетом в кармане станет выносить этот позор на всеобщее обозрение? При этом повод для развода определялся судом, а ревность или отсутствие детей – разве это доводы?

Больше всех страдала Фарида. Она писала ему письма одно за другим, сочиняла целые поэмы о своих чувствах и переживаниях. Куанткан сильно ее любил, но знал, что за ним могут следить, поэтому ездил к ней окольными путями, запутывая след. Он бывал у нее по два-три дня. Дверь снаружи Фарида закрывала на замок, чтобы никто ничего не заподозрил, а Куанткан забирался в дом через открытое окно с другой стороны. Вскоре родились еще две девочки: Нургуль и Гульмира.

В середине 50-х Фарида неожиданно тяжело заболела, непонятно что это была за болезнь, но она сгорела буквально за неделю. Трое детей: Ерболат двенадцати лет, Нургуль семи, и Гульмира двух лет остались на руках у бабушки Кульпаш.

Куанткан с опозданием получил весть о кончине Фариды. Когда он приехал, тело уже предали земле. Все родственники с ее стороны проклинали его и избегали с ним встреч. Он стоял совершенно один у еще свежего холмика и в голос просил у любимой женщины прощения за все горести, которые принес ей и своим детям.

"Мне твердят: я должна упрекать тебя, милый,

Но слов для упреков я в сердце своем не нашла.

Даже если придется прождать тебя вечность –

Одиноким цветком на ветру буду ждать я тебя.

Эти муки как вынести бедной усталой душе?

Как забыть эту радость – быть рядом с тобой?

Я дышу лишь надеждой на счастье и жду.

Возвращайся, любимый, скорее ко мне…"

Вагон, плавно раскачиваясь, набрал ход, и Куанткан незаметно для себя задремал…

***

После того как Ерболат проводил отца, на следующий день вечером они с Фаризой встретились, и девушка первым делом возмущенно спросила:

– Ерболат, что это было вчера? Я чувствовала себя жутко неловко.

Ерболат, сегодня какой-то поникший, совершенно не настроен был разговаривать на эту тему. Потом нехотя выдавил:

– Да отец в город по делам приезжал, и я хотел показать ему тебя.

– Зачем? – спросила его Фариза.

Ерболат долго молчал. И вдруг ему в голову пришла идея проверить реакцию своей девушки. «Долго ли она будет дуться, если я выдам ей свой разговор с отцом? Оскорбится до глубины души или слегка расстроится?»

И он сказал:

– А может, мы надумаем пожениться?

– С чего ты так решил? – скептически протянула она, но любопытство все-таки взяло верх. – И что сказал папа?

Парень выдержал паузу, потом сказал, медленно выговаривая слова:

– Сказал, не женись на ней. Не будет она с тобой жить, слишком яркая, красивая, бросит тебя… К тому же аргынка, чеченка… Мол, они строптивые, непослушные… Предложил брать из наших краев, говорит, сам тебе сосватаю покладистую.

– Что-о-о? – вырвалось у Фаризы, а про себя она подумала: «Да, я непростая! И мы еще посмотрим, выйду я за тебя или нет!»

Больше они встречу с отцом не обсуждали. Долго гуляли по вечерней Алма-Ате, говорили о фильмах и книгах. Фариза шла, держась за руку своего новоявленного жениха и, когда разговор затихал, едва заметно чему-то улыбалась.

Ерболат не стал произносить вслух только одну единственную фразу Куанткана:

«Ты ей не пара!»

Сначала он обиделся за это на отца, но, пока ехал от вокзала домой, понял, что выбрал именно ту девушку, которая ему и была нужна. В чем-то более решительная, чем он, красивая под стать ему, непохожая на казашку – модная тенденция тех лет, ну и главное – с великолепным русским языком.