Данияр Куантканов - Однажды на том берегу…

В украшенном по-новогоднему актовом зале было много народу, люди заняли весь партер, проходы. Даже те, кто толпился в коридоре, старались выхватить обрывки фраз, доносящиеся с трибуны:

«…нужно, чтобы эти партийные решения, благодаря указаниям товарища Сталина…», «…надо оценить в полном объеме значение работы…»,

«…мы можем сейчас твердо сказать, что решение ЦК, решения съезда, как показала сама жизнь, уже целиком и полностью себя оправдали…»

Всюду царила приподнятая праздничная атмосфера не только в связи с новой советской традицией отмечать новый год. В 1938-м году в жизни страны произошли важные изменения, которые дали людям надежду на свободный вздох после нескольких лет ежовщины, когда сотрудники НКВД, Народного комиссариата внутренних дел, только и занимались тем, что ночью и днем без разбору забирали и расстреливали людей. В ноябре вышло постановление, запрещавшее массовые выселения и аресты. Самого главу НКВД Николая Ежова на посту сменил Лаврентий Берия, кроме того, были ликвидированы «тройки», заменившие суд, которые, собственно, и терзали все население СССР, держа всех в постоянном страхе и напряжении.

В этом же году Аральск вместе с Аральским районом вошел в состав вновь образованной Кызыл-Ординской области Казахской ССР и получил статус города. Специально организованное отчетное партийное собрание подытоживало 1938-й год, столь богатый на такие значимые и радостные события.

Они столкнулись в коридоре, когда Жансая несла очередную стопку бумаг в канцелярию, а Куанткан выходил с несколькими товарищами из актового зала. Они встретились глазами только на миг, и оба с того момента перестали быть прежними людьми. В этот же вечер на специально организованном праздничном мероприятии в доме культуры он пригласил ее на танец и уже влюбился окончательно.

Свадьба была скромной, но в те времена других и не проводили. Жансая была из интеллигентной семьи со связями и относилась к именитому роду Кожа из Кызыл-Орды. В Казахстане считается, что род Кожа ведет свое начало от арабских миссионеров ислама. Они не входят ни в один из трех казахских жузов и относят себя к духовной аристократии.

Ей польстила его должность председателя, и покорили его черные глаза, которые смотрели прямо, властно, будто пронзая насквозь. Куанткан был безупречным красавцем: высокий, смуглый, с копной волос, глаза большие, голос низкий, бархатный. Знающие его люди вспоминали, что он был оратор и умелый организатор, легко мог убеждать людей и повести за собой. Поэтому, несмотря на молодой возраст, он сумел в свое время возглавить и колхоз и трест, умело руководя подчиненными. Помимо всего этого он хорошо пел и играл на домбре, во всех поездках его обязательно сопровождала «свита» из музыкантов.

Куанткану, в свою очередь, понравилась та эффектность, с которой Жансая умела себя преподнести. Она могла себе позволить одеваться с шиком. Вместо платка носила модную шапочку-таблетку, сапоги на каблуках, красила губы. Девушка хоть и была небольшого роста, но ее белая кожа, правильные черты лица и женственная фигура дополняли образ той редкой казашки, которая точно не станет смотреть на первого встречного во всей Кызыл-Орде и ее окрестностях.

У нее были две сестры, обе замужем за влиятельными людьми. Воспитание все три девушки получили даже для тех времен слишком вольное. Они курили, Жансая любила сесть нога-на ногу и манерно закурить папиросу. В этот момент для нее ничего не существовало в мире. Сестры позволяли себе хорошо выпить и при этом могли поддержать любую беседу. Мало кто из девушек так вел себя в то время. Куанткан отметил, что Жансая была скрытной по характеру, зато она умела грамотно писать, много читала, была неглупа, говорила негромко и вела себя с достоинством. Ее уважали и к ней прислушивались. Куанткан и Жансая подходили друг другу, они были красивой парой, и окружающие им завидовали.

Прошло несколько лет. Жансая ушла с должности машинистки и ездила с Куантканом всюду, куда посылала его партия. Конечно, делила с ним трудности, но и участвовала в многочисленных застольях. Детей ему родить она не смогла, зато супруги жили радостно, хотя богатства нажить, пользуясь своим положением, почему-то не старались. Да и кому нужны были богатства в советской стране, где торговля, промышленность и земля принадлежали государству? Советские чиновники получали квартиры, дачи и машины, но не в личную собственность. Пока ты был у власти, власть тебя баловала, но такое положение дел могло быстро измениться… Репрессии пожирали не только простой народ, но и управленцев, советских чиновников.