Виктор Бычков - Сопка с проплешиной. Рассказы

Руки дрожали, табак рассыпался.

– Полицаи?

– А шут их ведает, – Величко прикурил от старой папиросы, глубоко затянулся. – Наши полицаи тоже безобразничают, чего уж говорить. Но чтобы живьём людей сжигать? Нет, вроде как не замечалось за православными такой дикости. Стащить, что плохо лежит; в зубы кому по простоте душевной, а то и донести немцам – это они могут. А эти… и вроде как полицаи, по-нашему говорят, но зверьё зверьём. Без царя в голове антихристы. Ничего святого не осталось у извергов. Это ж… это ж… живых людей предать огню? Спаси и помилуй, господи.

Потом подумал чуток и продолжил:

– Да и люди ли это были? Вот вопрос. У людей хоть что-то святое всё равно остаётся, а у этих… – он махнул рукой, снова глубоко затянулся, зло плюнул. – Хотя за эту войну уже пора ничему не удивляться.

– Немцы – понятно. Ворог наш, как ни крути. И мы все для него на один манер – вороги и вроде как совсем не люди, а скотина бездушная. Вот и ведут они себя с нами как со скотиной, с животиной. Вспомни поляков, которые здесь хозяйничали, тоже добром не вспомнишь. Тоже вели себя как вроде мы и не люди, а быдло, что тот же конь или корова. Но вот чтоб славянин на славянина, – нет, не понимаю, – Юшкевич провёл рукавом под носом, крякнул:

– Что деется, что деется, люди добрые?!

Собеседник замолчал, переминаясь с ноги на ногу, ковырял батожком грязную землю, сопел.

– Рассказывал староста нашей деревни Колька Приблуда, ты его должен знать, – снова заговорил дед Андрей. – Я-то там не был.

– Знаю, а как же, – согласно кивнул дед Макар. – Кто ж Кольку Приблуду не знает?

– Колька говорил, что немцы, конечно, руководили всем этим, по их требованию, а полицаи на подхвате были, но уж больно старались в Хатыни, когда людей сгоняли до сарая и когда жгли их. Следили, чтоб никто не сбежал, не спасся. Добивали, если что. Но не наши полицаи, не местные. Своих-то он всех знает. А те пришлые. И будто звери. И формы одежды у наших местных полицаев как таковой нет: кто что добыл, в том тот и ходит. А у этих – вроде как немецкая военная форма, а вроде как отличается чуток от немцев. На рукавах пришиты какие-то тряпки сине-жёлтые, а у некоторых ещё поверх тряпки и что-то похожее на навозные вилы или вилы-тройчатки налеплено. Начальство, значит. Некоторые говорят чисто по-русски, а большинство – как и по-нашему, а вроде и нет, и говор их чудаковатый, нашему уху не привычный, в диковинку говор тот. Но понять можно. Особливо если по-польски разумеешь, по-мадьярски тоже. Но по-нашему и по-русски понимают хорошо. Если надо, то и говорят по-русски, что не отличишь от самих русских. Чисто так говорят, это факт. И крестики на груди почти у каждого. Вот оно как.

– На войне, оно, безбожников не бывает, – пытался рассудить Макар. – Но что бы так, как ты говоришь, – нет, не христиане они, если так. И крестик на груди ещё не значит бог в душе. Нет, не значит. Иной крестом прикрывает дела свои сатанинские, антихрист.

– Колька Приблуда ещё сказал, что полицаи те из Украины приехали. И, что, мол, вроде как с Буковины основной состав.

– А это где ж та Буковина? – поинтересовался дед Макар. – Чего-то я не слышал про неё. Не на слуху.

– А холера их ведает, где та Буковина! – зло плюнул Юшкевич. – Век бы не знать про неё!

Мужчины замолчали.

По дороге в сторону райцентра ехала небольшая колонна немецких машин.

Солдаты сидели в кузовах, тыкали пальцами в сторону стариков, изображали выстрелы:

– Ту-ту-ту! – и заходились от хохота.

Дед Макар, опершись на палку, смотрел на немцев, молчал.

Дед Андрей отвернулся, курил, зло матерился:

– Даст бог, в гробу вас увижу. Вот тогда посмеёмся, антихристы, прости господи. Поговаривают, что Красная Армия натужилась, потихоньку вытесняет их с нашей земельки, вытесняет.

– Дай бог, дай бог, – согласно кивал Величко. – Правду говоришь. Давно пора. У нас кто-то вчера листок вывесил на заборе бывшего панского маёнтка Ковалика. Так люди читали, говорили, мол, гонит Красная Армия немца, гонит.

Разговор прервался.

Коза направилась к небольшому кустарнику лозы вглубь поля, удалялась от хозяина.

– Куда тебя нечистая сила несёт? – ругался дед Макар вслед козе, но с места не сдвинулся, лишь махнул рукой:

– Не убежит. По такой кормёжке разве что на скотомогильник одна дорога.

Опять помолчали.

Разговор не клеился.

Дед Андрей собрался уходить.

– Да, пока не забыл. Приблуда ещё говорил, что вроде как к вам в деревню на постой рота этих буковинцев должна встать. Мол, немцы что-то у вас строить надумали: то ли склад какой, то ли ещё какую заразу. Так эти охранять будут военнопленных на стройке. Ну, и заодно познакомишься с ними, холера их бери. Со зверьём из Буковины.