Сергей Мориц: Канцелярская резинка

– И правда, почему бы вам не пересесть вон туда, если вас так это угнетает, перестаньте себя изводить. Оно того не стоит. К тому же они могут заметить излишнее внимание с вашей стороны. А мне здесь проблемы ни к чему, – уговаривал я старика, потягивая скотч мелкими глотками.

– Я не могу.

– Почему же? Неужели вы все же хотите вмешаться? Если так, то я пожалуй заблаговременно вызову полицию, не хочу смотреть как они вас избивают и калечат.

– Она моя внучка, – выдавил он едва не заплакав. Я слегка поперхнулся, выплюнув лёд обратно в стакан.

– Эта девушка?! И что же вы собираетесь делать? – спросил я отбросив все шутки в сторону, – надеюсь вы безоружны?

– Без. Если ты имеешь в виду огнестрельное, – хладнокровно ответил дедуля.

– То есть оружие у вас все же имеется?

– Ну если это можно так называть, – он опустил руку в карман, отчего у меня по спине пробежала дрожь опускаясь все ниже и ниже. А может это уже не дрожь… и вот наконец, когда у меня уже задергался левый глаз, он положил на стойку маленький пакетик с неизвестным содержимым и протянул его мне.

– Спрячьте. Лучше давайте ещё выпьем, а то чего то мне не нравиться ваше настроение. Да и мне не помешает, – я налил ему совсем немного, а свой стакан наполнил больше чем наполовину тут же опрокинув залпом, – что это вы мне подсунули?

– Это яд, – сквозь зубы процедил он.

– Вы это серьёзно? Хотите их отравить? Да бросьте! – моя реакция была немного странной, хотя мне понравилась его идея, о чем я разумеется виду не подал.

– Хочу. Очень хочу. Но мне вряд ли это удастся провернуть без твоей помощи, – он вновь посмотрел на меня как старый бездомный пёс, лежащий на обочине, сбитый машиной.

– Нет. Заканчивайте с этим. Иначе мне и впрямь придётся позвонить в полицию.

– Ты не понимаешь. Это моя внучка. Но она мне как дочь. Я растил её с пяти лет. Так уж вышло, родителей она потеряла. Кроме меня у неё никого нет. И позаботится о ней некому. Никто кроме меня не покончит с этим! Другого выхода нет. Они же подонки! – я видел с какой ненавистью он на них смотрит, и понял, что старик вовсе не шутить сюда пришёл.

– Но их же можно привлечь к ответсвенности. Припугнуть. Или покалечить наконец. Зачем же так все усложнять? Нельзя обойтись без кардинальных мер?

– Эти три наркомана должны сдохнуть. Иначе они от неё не отстанут. Я устал забирать её из грязных притонов и борделей, в которых они накачивают мою бедную девочку всякой дрянью и подкладываться под кого попало, – у него задрожал голос, – это единственный выход поверь мне. Все остальное не сработает. У тебя есть два варианта, Платон. Если они выйдут отсюда живыми – то я нет. Понимаешь о чем я?

– Эй ну вы чего! – я схватил пакетик со стойки, надеясь что дедуля просто перепил, – я не дам вам этого сделать. Вы просто перебрали. Резинка на руке снова порвалась. Пришлось заменить на желтую.

– Ты думаешь я отдал бы это тебе не будь у меня запасного? – старик спокойно достал ещё одну порцию отравы и демонстративно положил обратно в карман, – одна у тебя, другая у меня. Если не хочешь, чтоб я воспользовался своей, отправь этих тварей на тот свет, поверь мне они этого заслуживают как никто другой.

– Вы совсем из ума выжили, – прошипел я со злостью, – не стану я никого убивать. Я их даже не знаю. Они ничего мне не сделали, – у меня цепенел голос, от сказанного.

– Тебе мало того, что ты видишь? Они же её погубят. И в глубине души, ты знаешь, что я прав. И что выхода другого нет. А у неё ещё вся жизнь впереди, если только их не стало бы. Я бы её вылечил, выходил. Надеюсь ничего серьезного она ещё подхватить не успела. Но на это я больше смотреть не могу. Если ты не поможешь, мне больше нечего делать в этом прогнившем мире мерзавцев и лицемеров.

– Нет, ну все. Я звоню в полицию!

– Они не успеют, – остановил меня старик мелькая своей дозой перед глазами, я уже буду мертв, к их появлению. А тебе придётся объясняться. К тому же на твоей совести будут две загубленные жизни, – он посмотрел на неё с таким трепетом и отцовской любовью, что у меня задрожала рука и я бросил трубку, – а они то свои никчемные жизни уже и так давно загубили. Проклятые наркоманы! Она не должна погибнуть.

– Вы же понимаете как это называется? Это шантаж, – ответил я сам на свой вопрос. Вы пытаетесь загнать меня в угол, и не оставить выбора. Но у вас ничего не выйдет. Это уловка, – пытался перечить я, нервно перебирая пальцами сплетенную резиновую паутину.

– Может и не выйдет. Называй это как хочешь. Врать не буду, я все это спланировал. Яд подействует быстро и безболезненно. Но живой я уйду, только вместе с внучкой.