Александр Волков - Заметки на собственной шкуре

Сидел я, слушая отца, и как во сне всё это! Так вот, оказывается, почему меня отец обыграл тогда, как пацана. Вот откуда у него это мастерство. А я-то, наивный! Течет беседа рюмочка за рюмочкой. И так же мерно течет завораживающий батин рассказ.

– А мы и были гастролерами, Сашка. И вот представь, приезжаем мы с напарником в какой-нибудь захолустный городок. Молодые лбы. Лет уже двадцать мне было, как не больше. Уже Сталин умер. Так вот. Приезжаем мы специально в небольшой городок. Почему в небольшой? Слушай! Во-первых, в небольшом городке проще найти адрес, где играют. А играли в карты тогда везде, по всей стране! И мы – через местный базар, через винный магазин, через пивнушку, через ресторан – всё равно «игровых» мы вычислим, куда они денутся! И вторая причина, главная. В небольшом городке промтоварных магазинов было два-три, не больше. Обходим мы эти магазины с напарником и скупаем все имеющиеся в продаже колоды карт. Все до единой! В одном магазине штук пять, в другом штук восемь-десять. В маленьком городке это проще сделать. Все магазины наперечет. Удивленной продавщице, улыбаясь, обьясняем, что мол, увлекаемся всякими поделками из игральных карт. Типа клеим из них з а мки или корабли, вот поэтому и берем столько много. А ей-то что? Продала – и слава богу. Ей же лучше.

– Берем эту охапку колод – и в гостиницу. Замыкаемся в номере, о-о-очень-очень аккуратно вскрываем каждую колоду и всю ночь иголкой «крапим» – помечаем каждую карту. На обратной стороне карты, на рубашке, делаем определенные наколки. А пальцы и память у любого каталы всегда на высоте, поверь! Затем так же о-о-очень-очень аккуратно эти колоды запаковываем, как будто так и было. И утром идем к открытию магазинов, в которых вчера эти карты покупали. Падаем в ноги продавщице, дескать, жена устроила скандал. Надоел со своими игрушками, мол, кричит. Ставить в доме твои корабли уже некуда, мол. Мы вчера купили у тебя, красавица, по рупь-шестесят? Возьми у нас обратно их по рублю, идет? И тебе навар, и мне дома одним скандалом меньше. Если продавщица упиралась, то мы скидывали цену до самой низкой. Главный фокус был в том, чтобы она эти колоды взяла и выставила на прилавок. Она тоже не дура, мигом подсчитывала прибыль-навар, и с десяти принятых обратно колод она имела шесть рублей. Сумма за один день приличная по тем временам. И она, конечно, с удовольствием на это шла.

– Остальное было делом техники, потому что на другой день уже сидим за игровым столом по установленному адресу. Начинаем выигрывать, и кто-то из местных заправил говорит, что, мол, подозрительно всё это. Ну-ка – шестерке своему деньги сует – сбегай-ка в магазин за новой колодой. Тот унесся. Мы ждем. И приносит парень «новую» колоду, которую мы всю ночь помечали и знаем как свои пять пальцев. Ну и всё – их деньги у нас в кармане! Главное в этой комбинации было что, Сашка?

– Что, пап?

– Вовремя смыться из города после выигрыша! Иначе, не ровен час… И мы первым же поездом как можно дальше от этого городка. А там уже нас ждал другой городок, второй, третий. И всё это длилось не один день или месяц. Как профессия. Не зря же говорят, гастролеры. Как артисты, по стране кочевали. Ну, давай еще по одной. Да пойдем покурим, пока мамка нас не разогнала.

Вышли мы на скамейку, курим.

– А потом, пап?

– А потом, сын, я с этим завязал.

– Почему?

– А потому что женился я. На мамке твоей. Первое время я еще играл иногда. Ездил по соседним городам с другом одним. А потом родился ты. И мамка сказала: «Прибьют тебя, Толя, когда-нибудь или прирежут где-нибудь. Как я одна с Сашкой жить буду? Ему отец нужен!» И слово она с меня взяла. Честное слово взяла, что я больше никогда картей в руки не возьму. Вот так! И дал я ей это слово, куда деваться… И уже когда мы сюда переехали, помню, ни копейки дома, веришь, нет? Отдал я последнюю трешку водиле за переезд. И пошел я от матери тайком. Уже знал дом, где играют. Ноги сами принесли! Сами, не поверишь, Сашка. Во какая это зараза! Сидят, играют мужики. Стою я, и – вот они деньги! Только сядь и возьми колоду в руки. Я же сейчас их обчищу, как последних фраеров! Они же играть не умеют! Полчаса делов – и полная пазуха денег. Ну, стою, а в груди у меня… – Отец крутанул рукой по ребрам. – А в груди у меня аж дух захватило. Аж выворачивает меня всего наизнанку. Словами это ощущение не передать. Я уже было рот открыл и… Я даже руку протянул. И! И!!! Нет! Аж потемнело у меня в глазах, Сашка. Нет! Я же, я же… Я же Клаве слово дал. Слово! И вылетел я оттуда без оглядки.