Мария Романушко - Борис Сударов - человек, прошедший через эпицентр атомного взрыва… Встречи на берегу - диалог-путешествие

– А что за место?

– Ну, вы должны знать… известное место.

– Водники, что ли?

– Нет, не Водники.

– Подрезково?

– Подрезково?.. (думает, вспоминает). Вроде, нет… Ну надо же, забыл название!

– Ничего, вспомните. Не думайте особо сосредоточенно на эту тему – и оно само вспомнится, всплывёт из глубин памяти…

– А что у вас нового? – спрашивает он, внимательно следя за игрой на площадке.

– Нового?.. Новая Деревня. Собираемся с сестрой на днях съездить в Новую Деревню, которая за Пушкино.

– А зачем?

– Там, у маленького деревенского храма, – могила великого человека – Александра Меня. Хотим поклониться ему. Я давно там не была, а сестра ещё никогда.

– Вы знали Александра Меня?

– Он был моим духовным отцом.

– Да что вы говорите? Надо же… А я часто проходил мимо его дома в Семхозе. Там жил мой двоюродный брат Игорь, и я бывал у него. И он всегда говорил: вот дом Александра Меня. Они жили совсем близко друг от друга.

– А вы общались с отцом Александром, заходили к нему?

– Нет, этого не было, к сожалению, – сказал Сударов. – А почему он похоронен в Новой Деревне?

– Так он там служил – в этом маленьком деревенском храме. Там и похоронен.

– Божий человек был… И кому надо было его убивать? Кому он мешал? Столько лет прошло, а убийца ещё не найден? – сказал Сударов.

– 26 лет будет в сентябре. Думаю, что убийца давно известен.

– Тогда почему он не назван?

– Вот в этом и вопрос – почему убийца до сих пор не назван?..

– Жуткая история, – сказал он.

– Да, жуткая. Я с тех пор редко езжу в Пушкино и в Новую Деревню. А когда-то ездила часто. В хорошую погоду шла от станции Пушкино пешком к храму…

– Это же далеко.

– В молодости так не казалось.

– Мой сын Володя живёт в Пушкино, – сказал Сударов.

– Он работает в Пушкино?

– Нет, он работает в Москве. А живёт в Пушкино.

(Я подумала, что Володя, наверное, купил квартиру в Подмосковье, потому что там дешевле. Многие так делают).

– А в Тарасовке дача, – сказал Сударов. – Много лет езжу по Ярославской дороге. Точнее – ездил. Сейчас уже почти не езжу. Брат Игорь, который жил в Семхозе, умер. Его дети живут в Загорске. Дачу в Тарасовке Володя сейчас сдаёт.

– Я тоже часто ездила по Ярославской дороге. К отцу Александру ездила. Не только в Новую Деревню, но и в Семхоз, и не раз. Ездила и в Загорск – в Лавру. К Сергию Радонежскому. Одними путями-дорогами мы с вами ходили-ездили. В одних, можно сказать, электричках.

– И не встретились…

– Ну, всё-таки встретились. Как сказано в Библии: «Всему своё время».

Резко потемнело и ещё больше похолодало. Игра закончилась. Мы были последними зрителями.

– Пойдёмте? – сказал он.

– Пойдёмте.

* * *

Мы подымались на гору. Дорога на гору в рытвинах и колдобинах, а в одном месте мелким гравием вчера засыпали лужу, и Сударов пару раз чертыхнулся, когда его нога поехала на этих камушках. Было темно. Фонари на берегу не горели. Я боялась, как бы он не оступился во тьме.

– Борис Иванович, можно вас взять под руку?

– Да, конечно! Простите, что я сам не предложил вам. Держитесь крепче!

Так мы и шли дальше: я была уверена, что это я веду его во тьме по негладкой дороге, а он думал, что ведёт меня.

* * *

– А почему ваш муж не гуляет с вами? – спросил Сударов.

Я взглянула на него и поняла, что и на этот раз он не шутит. Или всё-таки шутит?.. Самая лучшая шутка – та, которая произносится серьёзно.

Но, может, и я не всё помню из того, что он мне рассказывал? Вот, забыла записать про его сестру Еву и его племянника Виталика, которые тоже жили в Пушкино. В Интернете, в «Семейном альбоме» есть их фото: Ева – яркая тёмноглазая красавица, и Виталик – ещё малыш, на руках у Евы, симпатяга. Только сейчас о них вспомнила. Кстати, когда мой Антон приезжает из очередного путешествия и много-много рассказывает мне нового, разве я всё помню потом из рассказанного? Это же просто не реально – усвоить много новой информации, и всё – с первого раза.

И я начинаю спокойно, не торопясь, рассказывать Сударову про мужа, который гуляет своим маршрутом, а вообще, он сейчас в лагере, где занимается с особыми детьми литературным творчеством.

* * *

Шли домой тёмной аллеей, и он рассказывал, как в 1965 году здесь, посреди поля, построили их дом – кооператив Всесоюзного радио. А вокруг не было ещё ни одного дома.

– Мы были первопоселенцами в этом поле! – с гордостью сказал Сударов. – Потом уже всё это понастроили. Но когда мы здесь поселились, вокруг ничего ещё не было! Вокруг был пустырь…