Мария Романушко - Борис Сударов - человек, прошедший через эпицентр атомного взрыва… Встречи на берегу - диалог-путешествие

– Кто это был? – спросил Сударов.

– Дочка Ксюша. Которая живёт в Нижнем Новгороде.

– Ксюша… какое хорошее, тёплое имя! А почему она там, а не в Москве?

– Вышла замуж и уехала в Нижний. Её муж из Нижнего Новгорода.

– Вот оно что. Ездите часто туда?

– Часто не получается. Но езжу, конечно. И радуюсь, что она уехала не в Израиль и не в Америку. Вот дочь наших друзей уехала в Америку, и они летают теперь туда, чтобы поглядеть на внучку.

– Кошмар! – сказал он.

– Кошмар! – согласилась я.

– А на чём ездите в Нижний?

– На скоростных поездах – на «Стриже» или на «Ласточке». Четыре часа – и ты там.

– Удобно, – сказал он.

– Да.

– А вы купались сегодня? – спросил он.

– Не решилась. Только походила по воде.

– Я тоже ещё не купался этим летом. В прежние годы купался каждый день. Утром, до завтрака. Вон на том мысу.

– Я тоже люблю тот мысок. Мы с Ксюшей, когда она была ещё маленькая, проводили целые дни на этом мысу. Там нежное песчаное дно, и есть где спрятаться от солнца.

– Вы с Ксюшей? На том мысу?

– Да.

– Почему же я вас не видел?

– Видимо, вы приходили на несколько часов раньше. Приходили, купались и уходили. А потом на это место приходили мы с Ксюшей…

– Надо же… Всё время по одним и тем же дорогам ходили. И не встретились… А у нас была целая компания – утренних купальщиков. Но в этом году что-то не вижу никого. Видно, поумирали уже все…

Мы прошли вдоль берега и дошли до волейбольной площадки, сегодня здесь играли у всех сеток. Не только у волейбольных, но и в промежуточном секторе, где устроено мини-футбольное поле, и здесь тоже две сетки, и здесь мальчишки играли в футбол. Вот какой у нас спортивный район! Пример всем другим.

– Посмотрим? – сказал Сударов.

– Посмотрим, – сказала я.

Сели на скамью. И он погрузился взглядом в игру…

Резко похолодало. Удивительно: после жаркого дня – вдруг – резко – как будто переключают рубильник на «холод».

– А вы опять без куртки, – сказала я.

– А это, наверное, для меня? – сказал он с улыбкой, кивнув на мой палантин, лежащий у меня на коленях. И мы засмеялись.

– Конечно, для вас. А для кого же? – сказала я и, смеясь, накинула на него палантин.

– Да я пошутил! – сказал он, отбрыкиваясь от утеплителя.

– А я вовсе не шучу. Не хочу, чтобы вы простудились.

И нам обоим почему-то смешно от этой повторяющейся ситуации. Господи, как давно у меня не было такого чудесного друга, который понимает всё так, как надо, с которым легко! (Хм, я уже называю его другом?..) Сегодня он мне очень сильно напомнил Валерия Каптерева. Вообще, в Сударове как будто соединились все мои любимые друзья: Шнеер, Каптерев, Кнорре, Залетаев… Он их как будто всех аккумулировал в себе. И Антонио Бареша, конечно. Все мои друзья живут теперь в одном хорошем человеке – Сударове. И то один мой друг из него проглянет, то другой проявится… И голос у Сударова с лёгкой, приятной, тёплой хрипотцой, как у Саши Милитова…

Мы беседуем, и при этом он внимательно следит за игрой на волейбольной площадке. Играют одновременно четыре команды у четырёх сеток.

– Любите волейбол? – спрашиваю его.

– Да.

– Смотреть или играть тоже?

– Играть из-за моего роста не очень получается. Хотя люблю. Любил. А сейчас нравится смотреть.

К нам выкатился мяч, и Сударов кинулся его отбивать.

– А вы как к спорту относитесь? – спрашивает он меня.

– Хорошо отношусь. И кое-каким занималась в жизни.

– Каким? – живо спрашивает он.

– Спортивная гимнастика, коньки, лыжи, велосипед. Но не профессионально, конечно, а для души. Хотя по гимнастике был даже разряд. Но я не люблю спорт ради спорта – ради достижений. Я люблю спорт ради удовольствия. А вы чем занимались?

– Я большим теннисом всю жизнь. А зимой – лыжи. По каналу ходил на 15 километров.

– Ничего себе! Я тоже по каналу ходила. Но не так далеко.

– Но уже не ходите?

– Только этой зимой не ходила почему-то.

– Я тоже этой зимой не ходил. Но, может быть, будущей зимой мы сходим вместе? – сказал он.

– Почему бы и нет? С удовольствием.

– А то мой друг умер, с которым я ходил… Мы с ним доходили до того места… знаете?

– Нет.

– Ну, это известное злачное место… Вы должны знать.

Мне стало смешно. Это он так шутит?

– Борис Иванович, почему вы решили, что мне должны быть известны злачные места? Неужели я так выгляжу, что обо мне такое можно подумать?

– Ой, нет, простите, я ничего такого не имел в виду. Просто там ресторанчики всякие. Есть где отдохнуть и перекусить. Летом мы туда на корты ездили, там хорошие теннисные корты. Ездили или на моей машине, или на машине друга. А зимой доходили туда на лыжах, обедали. И возвращались на электричке.