Нонна Беспалова - Скрипачка и Пилот, или На двух берегах

– Ну, как?

– Отлично! Молодец этот ваш Кирилл…

– Серебряников. Он в школе-студии МХАТ вёл класс, потом создал из него театр-студию и ему дали это помещение. Кажется, сейчас у них какие-то неприятности. Их пытаются отсюда выжить.

– У них, по-моему, аншлаг?

– Да. Билеты так просто не достанешь. У меня есть друг. Его сын работает у Серебрянникова. В этом спектакле он не занят, играет в «Мёртвых душах». Он нам и устроил контрамарки.

– Почему же их пытаются выжить?

– Помещение удобное, в хорошем месте, а поддержки от чиновников у Серебрянникова больше нет. Чем-то он там провинился. «Пусси-райот» у него выступали, кажется. Я точно не знаю.

– В Америке успех определяет всё. Ну и прибыль, конечно.

– У нас ещё не всё меряется деньгами.

– Это хорошо или плохо?

– Это и хорошо и плохо. Пойдём, уже второй звонок.

Окончание этой «обыкновенной истории» расходилось с романом. Оказалось, что старому цинику дядюшке, не чужды человеческие чувства. Нора испытывала давно забытое возбуждение и аплодировала не жалея ладоней. Актёры выходили кланяться трижды, потом на сцене погасили свет и все потянулись из зала. Олег принёс пальто, помог Норе одеться. Они медленно пошли к метро той же дорогой.

– Я вижу, тебе понравилось.

– Не то слово. Я думала или театр умер, или – я. Ан, нет. И театр жив и я – жива.

Олег засмеялся и обнял её за плечи.

– Ты определённо жива. Живее всех живых.

– Я вижу, тебе понравилось.

Он помолчал. Потом ответил вполне серьёзным тоном.

– Ты же про себя всё знаешь. Зачем спрашиваешь?

– Что я знаю?

– Что ты особенная женщина, редкая.

Сказал опять вроде бы серьёзно, но Нора слышала по голосу, что Олег улыбается.

– Да? Ты так считаешь?

– Я так считал вчера, а теперь я знаю.

Олег коротко взглянул на неё и сжал рукой её плечо. Было непонятно шутит он или говорит серьёзно.

– А ты? Ты тоже особенный?

Олег засмеялся.

– Я не особенный. Я – обыкновенный и очень плохой.

– Плохой?

– Плохой. И не говори потом, что я тебя не предупреждал.

– Можешь не беспокоиться. Я не лучше.

Олег опять засмеялся.

– Вот собралась парочка, баран да ярочка.

– Моя бабушка так говорила.

– Давай заглянем на вокзал, там круглосуточный магазин, я куплю вина.

– Купи шампанского.

Они прошли через какие-то узкие коридорчики и попали на вокзал. Вокзал тоже был новый, и Нора не помнила, видела она его или нет. Просторный, высокий зал. Машина ездит для чистки полов. Вполне современно. «Всё как у взрослых», – насмешливо подумала Нора. Олег взял её за руку и быстро повёл к магазину. У дверей он её отпустил и через несколько минут вышел с бутылкой Моёт Шандон в руках.

– Пакетов у них нет.

Нора знала об этой особенности некоторых московских магазинов и достала из сумочки пакет с надписью «Перекрёсток». Ольга приучила её на всякий случай всегда носить пакет в сумке.

Они вошли в метро. Олег приложил к кружочку свой проездной, сначала пропустил через турникеты Нору, потом прошёл сам. От метро до дома они шли быстрым шагом. Норе хотелось скорее оказаться дома, в постели. Она с порога прошла в спальню, быстро разделась и с удовольствием вытянулась под тёплым одеялом. Из кухни доносилось звяканье тарелок. «Он моет посуду!», – восхитилась Нора. «Русский мачо-мен моет посуду! Интересно он действительно такой или рисуется перед американкой?» Немного полежав, она поняла, что напрасно не сходила в уборную, вылезла из-под одеяла, достала из шкафа короткий хлопковый халатик, оделась и вышла. Вернувшись, она залезла под одеяло, не снимая халата. Олег вошёл в спальню с открытой бутылкой шампанского и двумя бокалами в руках. Он подал Норе бокал, и ей пришлось подвинуться и немного свеситься с кровати, чтобы Олег наливал шампанское над полом, а не над одеялом. Налить шампанское, не пролив, – довольно сложная задача, но Олег делал это спокойно и медленно, подождал, пока осядет пена, и долил бокалы почти до верха. Они чокнулись, и Нора выпила свой бокал быстро, почти залпом. Олег так же размеренно налил ей второй бокал.

– Почему ты не пьёшь?

– Я не очень люблю шампанское.

– А что ты любишь?

– Я же русский мужик. Водка и пиво – любимые напитки.

– Жаль, что мы не купили водки. И пива.

– Выпьем водки в следующий раз. Сколько тебе было лет, когда ты уехала?

– Двадцать два.

– Взрослая уже была, не ребёнок. С родителями?

– Родители уехали раньше. Я как раз поступила в консерваторию и с ними ехать отказалась. Закончила здесь консерваторию, участвовала в двух конкурсах, второе и третье место. Отец настоял, чтобы я сначала приехала к ним и получила грин-карту. Так я и сделала.