Илья Крушевский - Стекляшка

Ладно, уговорил, завтра расскажу одну историю из детства. Тогда я ещё не переехал из Калининграда – хотя мне ближе старое название Königsberg, что переводится как «королевский замок», – в культурную столицу, в которой живут по большей части бескультурные люди.

8 марта

РОЗОВАЯ ЛОШАДКА

Я шёл вдоль серых кирпичных гаражей и пыхтел кофейной самокруткой. Жадно вдыхал дым, только бы не чуять здешних ароматов. Освежитель воздуха работал исправно, но в горле першило, да и глаза уже начинали слезиться.

Сварка, краска, выхлопы – кажется, букет не менялся здесь несколько десятков лет. О течении времени напоминали только надписи на воротах. «Ирон Майдан», «Эминем», «Силена Гомис». Разношёрстная всё-таки публика. Но чтобы установить авторство, не нужно быть графологом. Пластиковые полторашки – явный почерк школьников, которые ныряли в кирпичный лабиринт, чтобы заправиться «Жигулями».

Кульминацию вакханалии ознаменовали крики и смех:

– Смотри, да он же на себя наблевал!

Затем юного Диониса транспортировали домой, где Фемида и Арес выносили приговор и тут же приводили его в исполнение ремнём, скалкой или огромной замороженной рыбой, оказавшейся на удивление многофункциональной.

Этот серый пейзаж с цементными прожилками напоминал флорентийскую Галерею Уффици. Только вместо скульптур гениев Возрождения живая энциклопедия ума современного. Точнее, его отсутствия. Тактильный зоопарк, обитатели которого никак не могут сдохнуть. Тема для диссертации по психиатрии.

Спина ныла. Я тащил двадцать килограммов барабанного железа.

– Ха-ха, ты чё, бля, черепашка-ниндзя? – У ржавой «семёрки» блестела потная лысина. Под красными растёкшимися щеками догнивали зубы, а из-под мокрой майки свисал жир.

На капоте стояла пустая бутылка, пластиковые стаканчики и морковка по-корейски. Более лёгкие на подъём господа ушли за догоном.

– Хорошее место для пикника, – говорю.

– Тебе чё-то не нравится?

– Отнюдь нет. Всё прекрасно. В пяти минутах кладбище. Присмотри местечко между первой и второй. Ведь всё равно твоё хилое сердечко вскоре окончательно обрастёт салом. А копать придётся много, очень много.

– Слыш, пидор, я те ща ебало разобью, – кричал, задыхаясь, бочонок в трениках. Но так и остался стоять, оперевшись на скрипучую дверь.

Эх, досада! Я же уже предвкушал, как он включит рейдж-мод и понесётся, сотрясая старую черепицу. Может, в пыльном боковом зеркале он увидел догоняющую его смерть?

Пожалуйста, прижмитесь к обочине. Так, Александр Дмитрич, нарушаем, значит. В бога верите? Договориться? Нет, взяток в нашем ведомстве не берут. Раньше парой свечек можно было вопрос уладить, в теперь всё строго: слишком много грешников, мой дорогой. Сейчас и вас по базе пробьём…

За нужной дверью – на ней розовым баллончиком нарисован православный крест – уже ворчал саксофон. На стене, для лучшей акустики обклеенной пенопластом, висел милицейский китель.

– О, здорово! Шмель, – прорычал прокуренным блюзовым голосом рыжий парень в белой рубашке и клетчатых подтяжках. – Расставляй кухню, все уже здесь.

На диване между полутораметровых колонок сидели гитара, бас, сакс и Антон. То есть перкуссионист. Стучал он откровенно паршиво, но из большой любви к другу мы позволяли ему хотя бы играть в музыканта. К великому счастью, на этот раз микрофона Антону не хватило. В качестве компенсации он получил скипетр и державу настоящего джазиста. Простыми словами, бутылку водки и литр яблочного сока.

Я уж было рванул к установке, как кто-то меня отдёрнул.

– Аккуратнее. Смотри не упади, – Шмель указал на корыторемонтную яму. – А нас тут долг за электричество сто тыщ. Но мы не палимся. Прежние хозяева траву выращивали. Эти фиолетовые лампы охерительно много жрут.

Рядом сидела Диана. Она была чем-то угашена, но оттого не менее прекрасна. Длинные чёрные волосы, бледная кожа, взгляд слегка высокомерный, из осторожности. Майка с отрезанными рукавами выдавала отсутствие лифчика.

Ноты шепчут, рычат, орут, царапают стены, лезут в подвал, обжигают, наполняют комнату до краёв, топят, как щенят, стреляют, разрывая мягкую плоть, возбуждают, успокаивают, бегут по телу, стремительный вирус, добираются до мозга, ты заложник раз два три четыре пять шесть семь восемь раз два три четыре пять шесть семь восемь драка познание секс пьянство власть любовь смиренье ночь

Под луной мы прыгнули в машину и помчались мимо околоэлитных домов. Сытых и тёплых конур для обрюзгших гончих, что отныне охотятся лишь на дичь в холодильнике.