Саддам Насиров - …Твой Джеймс Дриминг

По логике вещей, после того как я собрал свой оранжево-серый рюкзак, мне нужно было отправиться кушать, но желание лечь и, посмотрев на белый потолок моей комнаты, помечтать, подумать над чем-нибудь подростковым, оказалось сильнее. Я всегда так поступал, когда меня одолевала тоска или мне хотелось уединиться, побыть в одиночестве и подумать. Что-то было в этой белизне потолка, что-то, что завораживало; в моей голове выстраивались стратегии или картины того, что нужно сегодня сделать или ещё бог знает что. Не подумайте, что я болел чем-то, просто привычка детства. «Джеееймс! А, Джеймс! Ты проснулся? Тебе скоро в школу!» – но в этот раз нежный материнский голос, раздающийся из кухни на первом этаже, прервал мои раздумья.

– Сейчас, мам! Оденусь и прибегу!

Через пару минут на кухне мама увидела напротив себя мальчика-подростка. Одет я был в костюм синего, как море на картинах Ивана Константиновича Айвазовского, цвета. Я терпеть не мог этот костюм, возникало ощущение, будто я проваливаюсь сквозь него, а мои родители были без ума, поэтому и пришлось брать (но, по правде говоря, в магазине особо больше ничего и не было). Я уже почти перегнал по росту свою маму и хотел дорасти до метра восьмидесяти, но мои метр семьдесят шесть, видимо, не очень-то и жаждали этого.

– Садись кушать, – указала мама на стул, и мне пришлось подчиниться.

Я сел за обеденный стол, на нем была тканевая скатерть бордового цвета, мама очень сильно любила темные оттенки. Дора Дриминг (так, собственно, и звали мою мать) всегда готовила прекрасно, но в этот раз она явно постаралась, приготовив лучшую версию своего «английского завтрака», и подала его мне. Ещё она подала один кусок так сильно любимого мной медового торта, наверное, чтобы хоть как-то скрасить этот неприятный для подростка день, ведь каждое начало недели – это своего рода небольшой траур. Она налила себе чаю и села напротив меня.

– Ну, как настроение, малыш? Понедельник – день тяжелый? – весело начала разговор мама. – Папа сегодня уехал пораньше, с работы звонили. У них там какие-то неполадки. Так что сегодня позавтракаем без него.

– Ну, хорошо. Почему тебе кажется, что у меня нет настроения? Все хорошо. Обычное утро начала рабочей недели, но если честно, то меня немного чертовски бесит школа, надоедает постоянно приходить туда и притворяться, корчить рожи, будто ты всем рад, да и, скажу честно, я не соскучился ни по кому. Поговорить не с кем, все скучные какие-то, учителя ведут себя, как типичные взрослые, а видеть Рыжуху вообще не могу. Короче, жду каникул.

– Рыжуху? Это кого вы так называете? – с улыбкой спросила мама, а я предпочел не отвечать, продолжая месить содержимое завтрака вилкой. – Почему ты не любишь ходить в школу? Да и тем более учебный год только начался, ты серьезно? Уже устал? – проговорила она, поддразнивая меня. На её лице была улыбка, которую в подобных разговорах мог показать исключительно взрослый человек, и продолжила дальше, но уж с некоторым огорчением она попросила меня озабоченно. – Миссис Науэр сообщила, что ты начал опаздывать. Четыре опоздания за две недели! Ужас… старайся не опаздывать, хорошо?

Я как подросток не мог рассказать всего, что было на моем сердце, ведь сам-то не особо представлял, что же происходит со мной. Наверное, это мог понять только такой же друг-подросток, коих у меня не сказать, что не было, но я не считал никого за друзей, приятели были, наверное, а вот друзей… ну, а насчет мамы могу сказать, что взрослым ведь не объяснишь, что бывают такие периоды, когда настроения нет просто потому что, даже если это твоя мама – один из крутейших и понимающих людей во всем мире.

– Все отлично, мам, просто ещё не привык, что сейчас не лето, а режим сам себя не восстановит, так? Да и я какой-то невнимательный, не переживай, просто период такой, может, чуть позже вольюсь и школьный год пролетит? – сказал я шутливо, чтобы хотя бы как-то оправдаться. Закончив с завтраком и уже допивая чай с медовым тортом, я немного расслабился. Почему-то мои глаза решили глянуть, который час.

«Черт, до звонка осталось 46 минут! А надо успеть собраться, а то опять опоздаю…»

– Мам, я пойду собираться, чтобы не опоздать на уроки, спасибо, завтрак был прекрасным! Люблю тебя.

Поцеловав маму в щёку, я пошел наверх и в ванной комнате, умываясь, посмотрел в зеркало, оттуда на меня взглянул худой юнец, шатен с глазами цвета самого горького в мире шоколада, моя голова была в ужасном состоянии и мне пришлось расчесывать волосы, которые были примерно того же цвета, что и глаза. Я посмотрел на свои мешки под глазами, глубоко вздохнул и подумал: «Черт, откуда они взялась? Бесят уже!» Почистив зубы, причесавшись и проведя все самые обычные дела школьника перед походом в школу, я спустился вниз, подобрал портфель, который уже дожидался меня у входа, схватил легкую куртку и шапку, которую я почти никогда не надевал, и выскочил на улицу. Выйдя из дома, я ощутил для себя что-то новое, какой-то странный и мягкий ветер, что-то загадочное было в воздухе, будто началась новая глава в моей жизни, которая изменит все…