Михаил Лучина - Чем живём?

А народнику, по иронии судьбы, было уготовано развитие событий согласно поговорке – за что боролись, на то и напоролись.

Одним недобрым летним вечером потребность в съестном заставила Захара со своим ближайшим соратником, Александром, выглянуть из своего домика и дойти до ближайшей торговой точки. И не помышляйте, что они, мол, за «зеленым змием» отправились. Хоть Захар и не являлся фундаментальным «зожистом» (отдохнуть хорошо тоже умел), в тот час он с товарищем решал лишь рабочие вопросы своего кружка. У дверей магазинчика общались двое крепких парней, во внешности которых легко читалась кавказская национальность. На подошедших они отреагировали, коротко кинув в их сторону взгляд, и затем сразу возобновили свой разговор. Захар, оставив товарища перекурить, продолжил движение, темп которого поколебался классическим зачином для рамсов – столкновением плечом о плечо, получившимся достаточно сильным и ставшим возможным по невнимательности Захара и нежеланию выходящего дядьки уступить проход новому покупателю. Именно это «препятствие» ожидали на улице двое соплеменников, что тут же сообразил сам Захар, сознавая всю остроту обстановки. Времени на дипломатию не оказалось, так как народник моментально получил наотмашь пощечину от очень скорого на действие габаритного мужика.

– Эй!!!.. – крикнул товарищ покачнувшегося от удара Захара, уже рванувший на агрессора и затем втолкнувший его ногой за порог магазина.

Бессловесное противостояние разбавлялось лишь криками пожилой продавщицы, которые абсолютно не различали участники потасовки. Подключившаяся с небольшим опозданием пара соплеменников решила реабилитироваться – оба взмахнули балисонгами. На Захара кинулся один, другой решил влететь вовнутрь магазина на помощь приятелю, раскорячившемуся на полу. Захар, пятясь, быстро углядел под ногами камень и, подняв его, метнул в сторону нападавшего на его товарища, стремясь упредить укол в спину последнего. Не поняв, попал он или нет, резко перевел свой взгляд вниз: с внутренней стороны правой ноги чуть ниже икроножки торчал впившийся в кожу нож. Наступавший на Захара, видимо, решил, что камень был адресован ему, и, пригибаясь, метнул нож в сторону народника. Попав ножом, он сам немного испугался и остановился. Подняв на секунду голову, Захар увидел, что его приятель уже добивает обронившего нож от удара камня противника.

– Стой, бля! Да стой ты!!! – заорал Захар, когда Саня уже кинул на землю своего соперника. – А ты! Иди, проверь, что с этим! – сказал Захар метнувшему в него нож, указывая на инициатора драки, который лежал за порогом магазина и не подавал признаков жизни. Немолодой уже дядя, лет сорока, к которому обратился Захар, не рвался продолжить эту грызню, понимая, что силы не на его стороне, и зашагал, утираясь, в сторону своего товарища, начинавшего потихоньку двигаться и мычать.

Захар достал телефон и начал набирать скорую:

– Как по мобильнику в больничку позвонить?

– Не надо скорую! – сказал единственный оставшийся на ногах горец.

– Живой? – спросил Захар своего товарища о его крайнем оппоненте.

– Дышит.

– Да, сука… – сказал Захар, переключая внимание на свое ранение, присев и осмотрев его.

– Подожди, нож не доставай, сейчас майкой перетянем.

– Пойдем отсюда…

В какой—то мере везение помогло тогда скромному магазинчику не оказаться украшенным похоронными венками. Через несколько дней Народник убыл из города, озадачив некоторых из своих сподвижников. И все то, что было начато Захаром, попросту встало…

Конец 2013 – начало 2014 гг.

…После первых напряженных дней, проведенных в гуще новобранцев то в «холодильнике», т.е. сборном или пересыльном пункте, где «покупатели» подбирают себе подходящий человеческий материал, то в общей казарме, из которой уже «купленных» в часть солдат разбирают по определенным подразделениям, Артем, попав в свою разведроту, почувствовал неимоверное расслабление. Расслабиться ему удалось потому, что в расположении почти никого не было – разведчики утóпали в армейскую баню. Психика Артема, в последние дни постоянно находившегося в густой массе демонстрировавших лютую самоуверенность парней, была перенапряжена и, только оказавшись в тихой обстановке, перешла в спокойный режим. Его тело обмякло, а сознание отключилось. Перестали лихорадочно носиться мысли. Нагнетенное состояние было вызвано непривычной обстановкой и необходимостью выстроить «грамотное» поведение, чтобы не наделать ошибок. Несмотря на то, что трусом он не был, к чертам его характера точно нельзя было отнести борзость, быковатость, мстительность. И поэтому конфликтов он старался избегать или, точнее, не становится их инициатором. Это и породило желание выверять свои поступки, чтоб ни словом, ни делом не угодить впросак. Артему уже приметились некоторые, поведение которых он охарактеризовал как «приблатненное», способные на неадекватные выходки. И Артем морально настраивал себя на решительные действия, если вдруг их дерзость затронет и его.