Бранко Хмелич - Дым. Рассказы

Он делал, разумеется, лужи… да и не только их; грыз провода – все, какие только попадались на глаза (поразительно даже, как его током не убило, когда он начисто перекусил шнур питания от стереосистемы! (впрочем, судьба, видимо, готовила ему совсем другую участь…). Помимо того, Рич прямо-таки терроризировал весь дом своей привычкой утаскивать обувь в такие места, где её было трудно потом найти. К тому же найденный, наконец, где-нибудь под диваном туфель оказывался, зачастую, уже совершенно непригоден к употреблению… Однако всё ему прощалось. Дочь честно выполняла обещанное: вытирала лужи, кормила… даже пыталась (при некотором участии отца) дрессировать Рича, несмотря на то, что был он для этого явно ещё слишком мал.

Но через некоторое время подрос. Его частенько купали в большом пластмассовом тазу, чтобы избавиться от специфически собачьего запаха; Ричу это ужасно нравилось. Кормили тоже неплохо… Рич хорошо усвоил, что ни в коем случае нельзя делать лужи и прочее где попало – для этого существует специальное место; кроме того, строжайше запрещалось не только спать, но даже просто вспрыгивать на диван и кресла. Он стал уже большой, и однажды перевернул кофейный столик со всей посудой, на нём находившейся – за это Рича наказали: побили. Но не очень больно, впрочем.

Он не любил, когда его пытались обучать всяким скучным, и, с его точки зрения, бессмысленным командам: «сидеть», «лежать»; зато обожал резвиться, бегать, прыгать. За окном к тому времени была уже весна. Когда весь снег растаял, прошли дожди, а земля достаточно подсохла, Рича начали понемногу выгуливать во дворе, и он открыл для себя, что мир не ограничен стенами Дома. Прогулки, а в особенности игры, им сопутствовавшие (гуляли, как правило, с Маленькой Хозяйкой, и та бросала мячик или палку, которые он ловил и приносил назад), приводили Рича в неописуемый восторг. Когда стало совсем тепло, его, предварительно выкупав, подстригли; он стал настоящий красавец, и знал это. Помимо прочего, его закадычный друг – Рыжий – тоже гулял во дворе, и можно было, схватив его за шиворот, таскать повсюду. Коту, в которого к тому времени превратился пушистый комочек, это не очень-то нравилось, он устраивал в отместку засады (вцепляясь теперь уже в ухо), но дружили они по-прежнему.

…резвиться, бегать, прыгать. Вот с этого всё и началось.

Тут пришло, наконец, время сказать, что во дворе уже жила одна собака: дворняга по имени Джек. Довольно крупный пёс, совсем неглупый, но злой, как все цепные кобели. Он, разумеется, сидел по большей части на цепи, но отец был к нему привязан и нередко баловал: отпускал побегать по двору. В те периоды года, когда в огороде не росло ничего такого, что Джек мог бы затоптать или поломать, его, как правило, отпускали на всю ночь…

И вот Джек сразу же Рича очень невзлюбил: с ним-то даже Хозяин (не говоря уж о других, живущих в Доме Людях) никогда не играл в мячик, его не купали и не стригли, никто не восхищался его красотой… А ведь он был честный пёс, сторожил двор по ночам, сидя же на цепи – охранял курятник. Но самое обидное было то, что этому новому выскочке доставались (видел это Джек, видел!) самые лакомые кусочки. Спрашивается, за что? Это было несправедливо! И, уж во всяком случае, он имел полное право хотя бы на свою долю; так нет – всё доставалось рыжему бездельнику. В довершение ко всему, он ещё и жил прямо в Доме! Так Джек затаил на Рича лютую злобу.

А Рич тем временем всё рос, неуклонно приобретая все, свойственные собственной (хоть и не вполне чистой) породе, качества: неуёмно весёлый нрав, склонность к буйным и шумным играм, неистребимый оптимизм, преданность Хозяевам вообще, любовь и верность Своему Хозяину (для него им была дочь). Как показало время, кое-какие из свойств характера оказались у Рича не столь уж стойкими, как поначалу представлялось. Но главное – осталось до конца.

Верность и вера. Вера в полную непогрешимость Хозяина. И чувство долга , своего собачьего долга. И всё это – до самой смерти, никогда, ни разу не усомнившись.

Но это… Ладно. Речь сейчас о том, что с каждым днём становилось всё очевиднее: держать такую большую собаку (к тому же довольно неуклюжую, да ещё с таким утомительно-весёлым характером) и дальше в доме – совершенно немыслимо. Сколько мебели и проводов изгрызано, сколько посуды перебито, все эти прыжки, и вечно он кладёт свою голову прямо на стол (Рич был уже большой пёс), а уж если с Рыжим затеются играть – так это ж прямо катастрофа всякий раз… да ещё этот запах от него: купай-не купай, всё равно собачатиной пахнет; нет, это было положительно невозможно. Вопрос встал ребром.