Катя Малая - Когда мне было больно

За три года до рождения Элль

И вот настал день, когда наш фильм увидели. Не просто другие. Мы стали отправлять наш проект по кинофестивалям. Одиннадцать кинофестивалей в мире (включая Австралию) выбрали наш фильм для показа. Каждое письмо из такой кинокомиссии радовало нас больше предыдущего.

Сейчас мы с Иланом в Израиле. Наш фильм будут показывать на фестивале в нашем родном городе. Как волнительно!

На днях Илан дал интервью двум разным телеканалам. Конечно, мне бы очень хотелось, чтобы во время интервью я была бы рядом с ним… Но это его работа… Да и какая, на самом деле разница, кто дает интервью на телевидении. Главное, что наш фильм заметили.

Сегодня мы стоим у кинозала, у большой афиши нашего фильма. На мне надето платье длиной чуть выше колена, с тюлевым подъюбником, наподобие балетной пачки, в стиле пин-ап, белое в черную крапинку. Я нашла это платье на распродаже в Лос-Анджелесе и влюбилась в него сразу.

Я с распущенными волосами, которые уложила утром утюжком. На улице жарко, было бы логичнее собрать волосы в хвост, но красота требует жертв. Или пота. В моих ушах золотые сережки в форме спирали, с маленькими камушками. Слишком нарядные для ежедневной носки. А для сегодняшнего дня – в самый раз.

Илан сегодня беспримерно хорош. У меня замирает сердце, когда я смотрю на него, такого элегантного, сияющего, даже капельку неприступного, как сейчас, ведь обычно он носит шорты и футболки, а сегодня на нем белая рубашка. И не просто белая рубашка, а рубашка с запонками.

На прошлый день рождения Илана я отыскала в недрах Ибэя эти винтажные застежки в форме кинокамер. Илану подарок понравился, хоть и носить эти запонки ему было негде. Теперь момент настал: кинокамеры идеально смотрятся на белых манжетах.

Застегивая эти чертовы запонки, я немного испортила маникюр, потому что откуда мне было знать, как правильно их надевать?! Но это того стоит. Маленькая деталь, аксессуар, а мы оба очень радуемся этим знакам принадлежности к киномиру.

Два года назад мы уезжали из Израиля в город Ангелов на берегу Тихого океана, где никого и ничего не знали… А сегодня мы стоим возле огромной афиши нашего фильма, который сняли в самом настоящем Голливуде, на пленку 36мм, и этот фильм показывают в разных странах в рамках кинофестивалей!

Илан улыбается, и в этот миг, на какую-то секундочку, кажется мне таким родным, несмотря на всю свою сияющую красоту. Я искренне восхищаюсь им. И нами.

Мы просто мини-американская мечта. Голливудская пара. Нас фотографируют наши родственники и друзья. Кажется, словно вокруг нас столпились папарацци, а мы самые настоящие звезды.

Это первый фестиваль, где мы будем сами представлять наш фильм.

С нами наша семья, все нас поздравляют. Ну, то есть, поздравляют в основном Илана, я больше просто рядом стою… Иногда хочется им всем сказать:

– Эй, это и мой фильм тоже! Вы титры читали-то?!

Но очень не хочется портить Илану настроение в этот миг славы. Все-таки кино – это не мое, мое же – танцы. Я здесь для того, чтобы поддержать любимого. Не за похвалой.

Мы заходим в кинозал. В зале, в основном, наши друзья и семьи. Но есть и гости, которые пришли посмотреть наш фильм.

Хорошо, что кино длится всего одиннадцать минут, потому что сидеть в жестком тюлевом подъюбнике ужасно. К тому же боковая молния платья больно врезается в подмышку: сегодня с утра я как-то неудачно застегнула ее. Черные лаковые туфли с открытым носком немного натирают. Сейчас я хотя бы могу незаметно вынуть ступни и поставить их на пол – отдохнуть в темноте кинозала.

Я смотрю наш фильм на огромном экране и испытываю безмерное чувство гордости. Вот здесь – мой диалог. Моя идея показать героя именно так. Это мой пот на лбах актеров. Тот самый несчастный пот. В прямом и переносном смысле.

Фильм длится одиннадцать минут. Всего одиннадцать. Но сколько времени и сил вложено в эти минуты! Титры. Вспыхивает свет, мы слышим аплодисменты. Люди встают, аплодируют, улыбаются.

Ведущий выходит на сцену, зовет Илана присоединиться. От волнения у меня вспотели ладошки, я постоянно вытираю их о голые колени. Какой он красивый, мой Илан!. Я поворачиваю голову и вижу его отца, который вот-вот заплачет от гордости, вижу мою маму. Все взгляды устремлены на Илана, когда он встает со своего кресла и двигается в сторону ведущего.

Илан выходит и начинает рассказывать про наш фильм. Я сижу, изо всех сил стараясь держать спину ровно, «сохранять спокойствие», разглаживаю складки на платье, поправляю бретельки, облизываю зубы, чтобы не дай бог там не оказалось помады: ведь сейчас и меня позовут. Жду момента, когда Илан начнет говорить про меня. Он рассказывает смешные моменты съемок, зал реагирует смешками. Я жду. Напряжение достигает предела. Я продумываю слова, повторяю, чтобы ничего не забыть.