Виталий Павлов - Рыбный день. Повесть

Глубокий вдох и посильнее оттолкнуться от стенки. Вода расслабляет. После кроссов – парилка. Жар – удаляет молочную кислоту из мышц, или что-то в этом роде. Я учил, я смутно это помню. Я это с трудом вспоминаю, сидя на верхней полке ведомственной парной. Изредка рядом со мной парят высокое начальство. Веники доисторическими птицами порхают во влажной духоте парной. Высокое начальство кряхтит и глушит пиво в предбаннике. Они любят меня, они восхищаются моей скоростью и гибкостью. Им нужны мои проходы в корпус, броски через бедро и надежный мост. Все это двигает показатели вверенных им учреждений наверх, туда, куда, при хорошем раскладе, когда-нибудь смогут попасть и они сами. Здесь они проще, чем в своих кабинетах. Там они могущественные, но добрые дяди. Здесь разморенные и беспомощные без своих телефонов и секретарш. Нагота уравнивает шансы. Но что-то неуловимое в их поведении все-таки наталкивает меня на мысль, что парятся они, не снимая серых фетровых шляп.

Пятого числа – в бухгалтерию. Зарплата молодому специалисту. Выдает молодой кассир. Улыбается… Весной – турнир городов в Узбекистане, летом – первенство центрального совета, осенью – республика и область.

Успехи? Как всегда. В числе кандидатов в сборную.

Раз, два, три…

Год, два, три…

О медицине почти не вспоминал. Только в тех случаях, когда мне самому оказывали помощь. Слишком резко подвернул бедро и растянул мышцы спины, названия которых я так и не запомнил.

– Пора подумать о будущем.

Это оказала мне Люда. Были какие-то соревнования в зале нашего института. Я лежал на матах. У меня не было сил. Я проигрывал до последней секунды. Потом положил его. Парня с короткими вьющимися волосами и оттопыренными ушами. Он наступал все девять минут. Он брал мои руки в железные захваты, он пытался пройти мне в корпус, он очень хотел победить. Сначала меня предупредили. За пассивное ведение борьбы. Это означало, что я не хотел бороться, я просто уходил от борьбы. Я слышал, как болельщики свистели. Нет, я не боялся его, я просто смертельно устал. Мне было скучно. Скучно от того, что этот парень так тупо и прямолинейно нападает, скучно от того, что мои руку намного слабее его, скучно от того, что болельщики тупо свистели. И тогда я решился. И все было кончено, за секунду. Парень прилип лопатками к войлочной покрышке ковра. Все произошло, как обычно, я резко подвернул бедро.

– Может быть, поступишь к нам аспирантуру? К тебе хорошо относятся, я помогу…

Прошло три года. Студент ждал ее у дверей. Она подошла ко мне. Волосы, как всегда, собраны в узел. Азиатские скулы, глаза грустные. Как будто я уходил. Я долго не мог отдышаться, она ждала. Я понимал, что выиграл в последний раз. Я дожимал его, напрягая все силы. Рефери в разноцветных нарукавниках свистнул, а я его не отпускал. Потом гонг, и он заплакал. Оставалась секунда. Рефери поднял руку в синем нарукавнике – цвет моего трико. Я стал чемпионом области в последний раз, он бы стал – впервые.

– Ты подумаешь? Нельзя же всю жизнь бороться!

– Подумаю.

Я вот я решился. Все! Конец! Финита! Пропустите оркестр! Да, это они. Да, пьяные, красные рожи. Да, они играют на похоронах, но и на свадьбах ведь тоже. Ноты раскройте! Знаете наизусть? Ну, поехали!

В си бемоль мажоре… Друзья, подойдите поближе к прощающемуся. Плечи ближе! Плечи… Сейчас я влезу и можно выносить. Да, да, сюда, направо… Из большого спорта. Осторожно о косяк! Цветы и подарки сюда, к ногам, адреса – матери и отцу, им будет приятно. Телеграммы зачитают потом… Почему ноги оказались впереди? Голову, голову… И о косяк! Я уже второй раз говорю. Люда?! Ты как здесь оказалась? Пропустите ее! Пропустите! Она хочет видеть этого человека! Пропустите, вам говорят! Да! Она родственница прощающегося, родственница! Я любил ее…

– Что ты решил?

– Не обращай внимания. Я. приветствую широкие массы, пришедшие проводить меня из большого спорта… Видишь эти, в шляпах? Начальство! Мы парились вместе.

– Я спросила, что ты решил?

– Подожди, сейчас пройдет оркестр, и мы поговорим, я ничего не слышу…

Трубач старается, дует в трубу, что есть мочи. Он – не совсем нормальный. У него пластинка в голове. После травмы. Ему в драке пробили голову, и врачи поставили пластинку. Из кости, как заплатка. В голове… Странно.

Все ушли, цветы валяются на земле. Растоптанные, как после похорон.

– Так, что ты решил?

Что? Я решил изменить тональность. Взять на тон выше.

До мажор…