Аль Странс - Любить аутиста. Осенняя сказка в тридцати четырех актах с эпилогом

Она сердилась на Адама за то, что он не понимает ее! Она говорила, будто он лишает ее индивидуальности. Что было с точностью наоборот. Ее бездарная индивидуальность проявлялась во всем, особенно же при встрече с подругами и друзьями, хорошо знавшими ее «индивидуальность». При любом случае, когда он пытался ободрить ее и поддержать в любых ее начинаниях, она же обвиняла его, и даже публично, что он глуп и ничего не понимает в женском характере.

– Уходи прочь!

– Но это ведь и мой дом, – как можно спокойнее возражал он, – и Элизабет моя дочь.

– Пошел прочь! Ты мне угрожаешь! Я уже посылаю письмо адвокату об удалении тебя из моего дома.

– Но, Анна, как это может быть? Я твой муж и отец дочери. Что с тобой случилось?

– Не со мной, а с тобой! – она орала на него и одновременно говорила с кем-то по телефону. Когда она закончила орать, через несколько минут в дверь постучали. Анна открыла, на пороге показался ее приятель, огромная горилла, ее личный тренер, бодибилдер, с мышцами на всю улицу. Он вразвалку подошел к Адаму, смахнул невидимую пылинку с его пиджака и произнес, глядя сверху вниз:

– Адам, есть случаи, когда женщина страдает с вами. Это нехорошо. Надо уступить женщине, чтобы она не страдала. Надо уйти. И все будет хорошо. Оставьте ее в покое, и все будет хорошо. Ты меня понял, Адам?

– Нет! Я тебя не понял! Кто ты такой? Это моя семья и моя дочь…

– Тогда тебя положат в больницу на много месяцев с разными переломами, и тебе придется дорого платить и за лечение, и за содержание жены с ребенком, и за оплату квартиры.

– Квартира моя! И какое вам дело?…

– Она моя! – резко выкрикнула Анна. – Я ее приватизировала на свое имя. Она полностью моя. Твоя сенильная мамаша подписала все документы в присутствии нотариуса. Квартира моя, машина моя. Мы разводимся, понял, ничтожество?

Они развелись. Развелись по ее правилам. Не было у него друга посоветовать, или юриста оспорить. Он остался один. Гол как сокол. Без жилья, без семьи, без друга или подруги… Одна работа… и еще его книги…

Наступила осень. «Унылая пора! Очей очарованье!» Однажды он прогуливался в одиночестве по парку. Цветные листья выстлали для него веселую дорожку, и Адам медленно ступал по этому праздничному ковру, любуясь палитрой красок под ногами. Он любил осень. Для его души осенняя пора действительно была праздником. Дождь и маскарад деревьев, облака плывущие и быстро меняющиеся, ветер, вальсирующий с падающими листьями. И его абсолютное одиночество. Он полюбил свое одиночество. Осенний маскарад, и он гость на этой фиесте.

Неожиданно на тропинке впереди послышались шаги. Он не поднимая головы, немного отступил в сторону, позволяя прохожему пройти мимо. Но прохожий остановился прямо перед ним. Адам хотел было обойти его, но фигура твердо стояла на его пути. Тогда он поднял глаза и увидел ее, Девочку, ту самую девочку, влюбленную в него с первого класса. О ее любви к нему в те школьные годы он понял после развода с женой. Но понял не умом, а сердцем, то есть шестым чувством, непонятным и неопределенным. А вот сейчас, 20 лет спустя, она стоит снова перед ним и улыбается своей ласковой, доброй улыбкой с ямочками на щеках.

– Здравствуй, мой мальчик.

– Здравствуй, моя девочка.

– А ты возмужал.

– Наверное, быть может… а ты постарела… вон седая прядь.. Ой, прости…

– Это ничего, это правда. Ты всегда говорил правду.

– Как ты?

– Так и сяк. По правде, не очень. А ты?

– Я? Развелся с женой, после 10 лет вместе. У меня дочь Элизабет. Я ее почти не вижу. Работа есть. Это все.

Они пошли рядом по яркой цветастой дорожке, казалось единственной тропинки, ведущей к светлой надежде среди окружающего сумрака их нынешнего бытия.

– А ты меня очень любила? Тогда, в школьные годы?

– Очень. Я видела тебя в своих снах, ловила твою улыбку, твой взгляд, любое прикосновение…

– А я ничего не замечал…

– А теперь заметил.

– Я аутист, девочка моя.

– Кто же тебе поставил такой диагноз?

– Я сам…

– Диагноз ошибочный! Ты вовсе не аутист, а великий романтик и поэт, и я люблю тебя таким, какой ты есть.

– До сих пор?

– Конечно.

– Ты замужем?

– Я развелась. Он не был похож на тебя ни капельки, ни вот на столечко. В начале мне показалось, что похож. Но потом поняла – совсем нет. А я искала только тебя.

– Я один. Жена выставила меня за дверь, обвинив, что я не понимал ее потребностей и желаний.

– Я знаю.

– Откуда?