Мария Фефелова - Сияющий мир. Повесть-феерия

Уже в который раз за день Люк тяжело вздохнул. Он не мог объяснить даже самому себе, почему всё так получилось. Дело было не в недоверии. Возможно, он просто хотел всё проверить. Он не доверял не старшему брату, а самому себе.

Эти сны, эти мысли, эти мечты о том, что лежит за горизонтом, преследовали его ещё с детства. Что-то большое и странное, что таилось внутри него, только искало случая вырваться наружу. Какая-то тоска о далёком и вечном, как Мир, до боли сжимала его душу. Иногда он просыпался ночью от душивших его слёз. Он закусывал руку, чтобы никто из матросов не услышал его рыданий. А утром снова стоял на палубе с непоколебимым, спокойным лицом.

Ему так хотелось быть похожим на старшего брата! Сильным, уверенным, смелым ― настоящим мужчиной. Смеяться в лицо трудностям, когда всё идёт не по плану, говорить то, что думаешь, и никогда не бояться ошибиться. Ник был таким. Люк ― нет.

Он был капитаном и штурманом «Рассвета». Он научился слушать компас и следовать за ним. Он не боялся бурь и штормов и крепко держал штурвал в непогоду. Любой из его матросов мог бы гордиться своим капитаном. Но Люк не боялся штормов, потому что в его душе бушевала куда более сильная буря. Он не знал, куда идёт, и не мог не идти. Он отчаянно искал то, чего ему никогда не доводилось терять. И лишь когда он, будучи не в силах преодолеть выжигающую душу боль, брал в руки скрипку, он на короткое мгновение чувствовал, что недостижимое совершенство стало к нему на полшага ближе.

Он не должен был опасаться рассказать всё Нику. Брат бы его поддержал. Он извинится перед ним. И постарается больше ничего от него не скрывать.

Пальцы моряка побелели, когда он с силой сжал штурвал. Алое пламя заката горело над горизонтом.

* * *

Ник лежал на койке и разглядывал гладкие переливающиеся грани кристалла. Он уже остыл и немного стыдился своей вспышки раздражения. Наверное, это просто сказалась усталость.

Ник не понимал брата. Он мог бы всё ему рассказать. Ведь до той поры то, что касалось одного из них, в равной степени касалось и другого. Тем более после встречи с Гектором, которая, казалось, готовила им обоим какое-то приключение… или испытание.

Ник не понимал и своего учителя. Он опять загадал ему трудную загадку и ждал какого-то непостижимого ответа. Ну, что ему делать с этим предметом? На что он им? И передал его Гектор через Люка, а мог бы связаться лично с ним. Может, брат и правда знает немного больше? Ник не преувеличил, когда заметил, что от взгляда брата у него волосы дыбом встают. Люк что-то знал, но не хотел рассказывать. А может, боялся. Хотя чего ему бояться?

От раздумий у Ника совсем разболелась голова. Он машинально приложил ко лбу холодный кристалл.

И вдруг, словно издалека, до него донёсся негромкий голос Гектора Фосиди:

– Идите за Вечным Сиянием!

Ник подскочил, изумлённо уставившись на кристалл, который всё ещё сжимал в руке. Тут его взгляд упал на чемоданчик-со-всем-необходимым, и догадка неожиданно пронзила ему мозг. Головной боли как не бывало.

– Люк! ― мгновенно забыв о ссоре, спотыкаясь, Ник со всех ног бросился на палубу. Поймав взгляд брата, который сразу посветлел, увидев Ника, он остановился и выдохнул. ― Люк! Прости меня.

– Нет, это мне нужно просить прощения! Я был не прав, я знаю, что должен был больше доверять тебе, ― Люк порывисто обнял брата.

Ник крепко обнял его в ответ, но быстро отстранился и, глядя в глаза Люку, торопливо сказал:

– Я знаю, что делать с кристаллом.

Прошло три дня, а догадка Ника так и не помогла ему. Он был уверен, что для получения нужного результата (хотя кто знал, какой результат был им нужен?) необходимо было добиться соединения кристалла с каким-либо веществом из его чемоданчика. Он пробовал всё: чёрную гималайскую соль, пыльцу диких роз, редкие химические соединения и даже сильные кислоты ― но на странный предмет не действовало ничего. Кристалл оставался гладким и невредимым, а грани его переливались, словно посмеиваясь над незадачливым хозяином.

– Не зря меня называют Сумасшедшим Химиком, ― бормотал Ник, роясь в чемоданчике в поисках ещё чего-нибудь подходящего. ― Эта штука скоро и правда сведёт меня с ума. Я не понимаю, что ещё с ней можно сделать ― её ничто не берёт!

Он устало провёл рукой по растрёпанным волосам.

Сумасшедший Химик… Какое странное прозвище.

* * *

Это случилось вскоре после того как он начал изучать химию под руководством Гектора Фосиди. Уже около трёх месяцев они с Люком провели на судне, на котором начинали свою морскую карьеру. Парусник встал на рейд в каком-то порту, и матросы получили увольнительную. Особенным праздником это стало для одного из членов экипажа, Дика Камалы: он был родом из этих мест и надеялся повидаться с семьёй. Ник и Люк порадовались за приятеля, хотя в глубине души немного ему завидовали: они и сами успели соскучиться по родному дому.