Борис Тебиев - Тайны книжных переплётов. 50 почти детективных историй

Наиболее значительной из многочисленных опубликованных анонимно работ Батурина, поставившей его в один ряд с выдающимися русскими мыслителями XVIII столетия, стало его «Исследование книги о заблуждениях и истине», написанное в 1788 году и отпечатанное в Туле в 1790 году. Авторство этого серьёзного философского сочинения Батурин скрыл, приписав на титуле: «Сочинено особливым обществом одного губернского города».

Судьба «Исследования…» необычна и интересна. Книга Батурина появилась на свет как опровержение вышедшей в Москве в 1785 году в русском переводе работы французского мистика Сен-Мартена «О заблуждениях и истине, или Воззвание человеческого рода ко всеобщему началу знаний». Претенци-озная шарлатанская книжонка, содержавшая самые нелепые антинаучные измышления, проповедовавшая мрак и невежество, стала программным документом российских масонов, пользовалась в их среде немалой популярностью. Многие из них, и в первую очередь московские масоны, буквально преклонялись перед новоявленным французским «пророком», не без гордости называя себя мартинистами.

Бредовые идеи Сен-Мартена вызывали справедливое негодование передовых кругов русской общественности. С подо-зрением относилось к мартинистам и правительство, вынуж-денное вскоре наложить на книгу французского мистика цензурный запрет. Но эта мера лишь подлила масла в огонь. Вокруг книги развернулись жаркие споры. Её защитники с пеной у рта старались доказать, что Сен-Мартен – гениальный мыслитель, а его учение – наивысшее достижение современной философии.

Спорить с мартинистами было трудно. Ни один из их оппонентов не смог сколько-нибудь убедительно и аргумен-тированно опровергнуть Сен-Мартена. Развенчать французского мистика, показать несостоятельность его теории удалось лишь Батурину. Строя свое исследование книги Сен-Мартена на основе новейших достижений естествознания и подходя к их оценке с передовых материалистических позиций, Батурин проявил себя блестящим полемистом, истовым защитником просвещения, подлинно научных знаний об окружающем человека мире. Книга не оставила и камня на камне от «масонских бредней», как называл лжеучение Сен-Мартена сам Батурин.

Киевская находка пролила свет и на историю издания «Исследования…». Оказалось, что Батурин был талантливым книгоиздателем. Арендуя типографию наместничества, он выпустил в Калуге ряд интереснейших книг. Среди них «Собрание различных нравоучительных повествований и басен» (1785), отчасти переведённых Батуриным с немецкого, отчасти сочиненных самим, исторические сочинения «Колумб в Америке» (1786) и «Краткое повествование об Аравлянах» (1787). Эти книги были написаны Батуриным.

Переехав в 1788 году в Тулу, Батурин перевозит сюда и оборудование калужской типографии. Здесь он завершает главный свой труд – «Исследование книги о заблуждениях и истине» и печатает это сочинение.

Позволю себе одно небольшое отступление. Ещё до публикации записок Батурина некто В. Н. Рогожин, автор примечаний к суворинскому изданию «Опыта российской библиографии» В. С. Сопикова, высказал предположение, что «Исследование…» печаталось не в Туле, как указано на титульном листе книги, а в Москве, в типографии X. Клаудия. Поводом для такого предположения послужило изучение шрифта, которым была напечатана книга Батурина. В типографии калужско-тульского наместничества подобного шрифта не значилось. Типографские литеры поступали сюда из Артиллерийского и инженерного кадетского корпуса в Петербурге и имели несколько иное начертание. Однако в своих записках Батурин прямо указывает на то, что книга его печаталась в Туле. И этому нельзя не верить. Возможно, для издания «Исследования…» Батурин воспользовался шрифтом другой тульской типографии, учреждённой в 1784 году, или специально выписал новые шрифты из московской типографии X. Клаудия.

Краткие упоминания об «Исследовании книги о заблуждениях и истине» содержатся во многих каталогах и справочниках редких русских книг XVIII столетия. Вокруг его авторства велись долгие и жаркие споры. Высказывались самые разные, порой противоречивые и даже нелепые предположения. «Исследо-вание…» причисляли к литературным мистификациям, которыми так богат был екатерининский век. Его приписывали то правительственной инициативе, то церковным писателям. (Вникнуть в содержание «Исследования…» спорщикам было, очевидно, недосуг.) Подвергалось сомнению не только место, но и время издания. Среди возможных авторов назывались различные лица, вплоть до самой Екатерины II. Известный русский книговед Александр Бурцев, составитель многотомного «Описания редких российских книг», высказывал предполо-жение, что «Исследование…» принадлежало перу ректора Московской духовной академии епископа Аполлоса – сочинителя богословских трактатов, нескольких драматических произведе-ний и повестей.