Лена Ребе - Кадиш

Бывают и ещё более сложные миссии: человек полагает, что у него вообще никакой миссии нет. Он гуляет себе спокойно по своему миру, оглядывается по сторонам, пытается обходить опасные места, и, в общем и целом, наслаждается жизнью. Постепенно – а иногда и сразу – разрушается этот так хорошо знакомый и привычный ему мир. Xoтя нет ни войны, ни землетрясения, ни нашествия инопланетян. Другие люди живут, как прежде, а этот человек видит: стены рушатся, камни летят, всё пылает, огромные части его мира куда-то бесследно исчезли…

В этот самый момент, который может занимать несколько лет жизни, видит человек – если выжил – то самое, что я выше назвала переводной картинкой. Прежние воззрения, идеи, цели представляют собой теперь просто толстый пыльный слой, который исчезает и открывает новую картинку. Этот процесс можно сравнить также с занавесом, который постепенно становится прозрачным. Картина нового прекрасного мира, где тысячи красок блестят и переливаются, мира, который наполнен волшебными ароматами и так непривычно совершенен и соразмерен, что можно испугаться. Может быть, это вообще не мир для жизни, может быть, это конец игры?

В любом случае это пока только картинка. Старый мир тоже превратился в интересную картинку. Прежде всего, изменились масштабы. Картина старого мира маленькая, чётко прорисованная и напоминает больше всего план какого-то дома, на котором показаны все мои пути и дороги. Дом огромен, в нём много этажей, и его помещения, коридоры и лестницы имеют сложную структуру. Естественно, много дверей. Люди там тоже есть, двух типов. Одни находятся там, чтобы дать мне возможность пройти часть пути. Другие, как огромные факелы, освещают весь путь или большую его часть. Некоторые события моей жизни выделяются светящимися пятнами на общем нейтральном фоне. Я вижу эту картинку как в перевёрнутую подзорную трубу.

Вся картина наполнена смыслом и внутренней логикой. То, что я раньше оценивала как бессмысленные и скучноватые блуждания, выглядит теперь как целеустремлённый марш вперёд. Нужен пример? С удовольствием. Это случилось, кажется, в 1985 году. Откуда мой начальник брал свои идеи, я никогда не знала. На этот раз он хотел, чтобы наша группа математиков немедленно занялась изучением теории баз данных и затем объяснила бы программистам, как эти базы данных можно программировать. Реляционные и иерархические базы данных, простые и первичные ключи, таблицы и запросы – это было нетрудно понять и простыми словами объяснить, но лично для меня было это занятие скучным и в тогдашней почти бескомпьютерной русской жизни – бессмысленным.

Математики изучали теорию баз данных несколько месяцев и ещё несколько недель объясняли её программистам. Ещё через пару месяцев первая база данных была готова и математики занимались теперь не базами данных, а Лиспом, Прологом и Лямбда-конверсией. Конец базам данных в моей жизни, думала я.

Это и был конец, но только до лета 1995 года, когда я из Америки приехала в Австрию и обнаружила, что твой отец получает «чистыми» примерно 1.700 $ в месяц, платит 1.000 $ за квартиру и имеет долгов на 20.000 $. Единственной на тот момент возможностью как-то изменить эту ситуацию, стало программирование баз данных. Сегодня я могла бы, пожалуй, сказать, что изучение теории баз данных за десять лет до того было делом скучным, но бессмысленным оно точно не было.

Возвратимся назад к нашей новой картине старого мира. Все вещи изменили своё значение. То, что когда-то было очень важным, не имеет больше никакого значения. Я не могу без значительных усилий вспомнить фамилию моего первого мужа (это заняло у меня вчера почти 8 минут), а Марк, которого я только один раз в жизни видела, является неотъемлемой частью этой картины.

Какие-то мелочи, о которых я лет тридцать не вспоминала, оказываются важнее, чем кровью и потом оплаченные победы. Тот факт, что однажды в продуктовом магазине маленького русского городка закончился кефир, на самом деле важнее всех диссертаций, защит и полученных званий вместе взятых. Красивое платье, научная теория и хорошо спетая песня одинаково важны. Слова и мысли равнозначны деяниям.

Многих людей, которые играли когда-то огромную роль, больше не видно. Другие, как Мани, занимают в этой картине твёрдое место, хотя я с ним только однажды лично беседовала. Но его ученики были всегда поблизости.

Помнишь, что происходит, когда ты в какой-нибудь игре закончил один уровень и отдыхаешь перед началом следующего? Ты слушаешь какую-нибудь приятную музыку или видишь на экране мультфильм или просто красивую картинку и готовишься к следующему уровню. Именно в таком положении я сейчас и нахожусь. Я сижу у экрана и рассматриваю две картинки. Мой старый мир больше не существует – он превратился в картинку. Новый мир пока тоже только картинка и я не вижу двери, в которую можно было бы войти.