Ор-Эль Маор - Лоскутное одеяло

И вот, по мановению волшебной палочки, мне – девочке из семьи с более, чем скромным достатком, приходит посылка из Израиля. В которой моя сестра Маринка, с которой у нас всегда была какая-то особая связь, несмотря на существенную разницу в возрасте, присылает мне выпускное платье!

Трудно его описать, чтобы донести всю мощь сбывшейся Мечты! Могу только сказать, что Золушка, увидев его, плюнула бы в лицо фее и вообще никуда бы не пошла, обидевшись из-за своего скудного наряда!

Напоминаю, что я была тонкой блондинкой, со светло-зелёными глазами, а платье было ярко-бирюзового цвета, в мелкий белый горошек, и закалывалось на груди белым страусиным пером! Оно мягко облегало моё тело, подчёркивая все его прелести и производило на зрителей одинаковый эффект – они замирали, затаив дыхание, и забывали, куда шли.

Нет слов, короче!

Что конкретно было на самом выпускном – признаюсь откровенно, помню плохо.

Я держала в руке руку Возлюбленного, видела только его обалдевшие от такой неземной красы, глаза, – и была абсолютно счастлива.

Нет, секундочку! Справедливости ради, должна отметить, что рядом были когда-то мои, а теперь – общие с Возлюбленным (О-о-о-о! – умилительная мина) друзья. Назовем тех двоих, которые важны в этой истории, Наташей и Колей.

Наташа пришла в наш класс в последний год нашей попытки обучения. Она была дивно хороша и отличалась такими формами, что конкуренция бедных учителей с юношескими гормонами была проиграна начисто, в сам момент её появления. И не только нашего класса, но и всех параллельных тоже! Девушка знала себе цену и была заботливо и со вкусом одета мамой-портнихой, что успешно завершало общий эффект массового поражения. При этом она производила впечатление Женщины, которая знает, чего хочет – и наши малолетние одноклассники в этот список не входили. Они, в общем-то, это поняли, но кое-какие из особо настойчивых, не потеряли надежду, и остановились на варианте «Останемся друзьями, ну а потом посмотрим!». Коля остался. И держал руку на пульсе, надеясь со временем продвинуться на все остальные участки ее роскошного тела.

Короче, по окончании Выпускного, осталось ощущение, что адреналину мы явно не добрали! Стали раздумывать, чем будем добавлять. Хотелось чего-то большого и героического.

Довольно быстро наши мальчики договорились взять покататься машину Колиного папы. Ну а потом тихо вернуть на место, разумеется! Коля – мальчик из хорошей семьи, – сопротивлялся поначалу, но общественное давление и желание произвести впечатление на Прекрасную Наташу взяли верх. Машину мы взяли. Коля рулил. Прав, разумеется, ни у кого из участников, быть не могло, а милиция, будучи в курсе, что юные герои по окончании выпускного ринутся навстречу авто-приключениям, будучи дозаправлены алкоголем, не дремала, так что мы подались на отдаленную от центра города объездную дорогу.

Ехали мы, ехали… Бедный Коля, снедаемый чувством вины, вроде как начал получать удовольствие, и тут мой Возлюбленный (а чего – все рисуются перед девушками, а он что ли, останется в стороне?!) стал проситься за руль. Руль он видел раньше, это факт. Но строго у проезжающих по дороге машин… Сила внушения и Колина врождённая мягкость сделали своё, и Возлюбленный зарулил. Это было страшно и зигзагообразно. Дорога была тёмной, и Коля довольно быстро заменил Шумахера. И в этот самый момент появилась милицейская машина. Мы бросились удирать, а они нас ловить.

В полной темноте, охваченные ужасом, мы летели на угнанной машине, а потом, для надёжности, вообще выключили фары и свернули в луга. Как ни странно, погоня отстала. Для надёжности, мы какое-то время ехали по кочкам, по ямкам, пока не затормозили у неясно поблёскивающей поверхности.

Озеро!

Молча, мы вышли из машины, не веря тому, что целы. Адреналина было достаточно. Впереди нас ждал путь домой… Как мы туда вернулись – я не помню. Помню только, что подъехав к Колиному дому, мы увидели, стоящего на пороге, со скрещенными на груди, руками, его папу. Который задал один вопрос: «Все целы?».

Мы рассосались, и когда-то попали домой. Мои родители спросили меня: «Ну как вы погуляли?». Я, естественно, ответила: «Хорошо!», истово молясь, чтобы подробности о том, насколькохорошо мы погуляли, никогда не дошли до их ушей!

Надо сказать, молитва работала почти тридцать лет. Только недавно, моя мама, работая с папой Коли над каким-то общественным мероприятием, позвонила мне и возмущённо рассказала, что, мол, товарищ, по всей видимости, впадает в маразм – какие-то дикие истории рассказывает, про хороших детей! Я принялась хохотать, и рассказала маме оригинальную версию, надеясь на амнистию, за сроком давности.