Владимир Дергачев - Замочная скважина

– Все вы знаете, что сегодня произошло, – начала свою речь Татьяна Анатольевна. Пострадал ваш товарищ – сильно поранился, едва не был сорван урок математики. И это – в конце учебного года, когда мы должны всех аттестовать, и времени остаётся совсем немного, а тут такое.

Интересно. К чему она клонит, – подумал Егор. Уж не я ли во всём виноват? – мелькнула с бешеной скоростью странноватая мысль. – Да нет же, вряд ли.

Класс молчал, ожидая неожиданного поворота, и он произошёл. Классная внимательно посмотрела на строй вытянувшихся в напряжении подопечных и резко повернулась к Егору.

– Как ты сам расцениваешь произошедшее, и вообще, что ты думаешь: почему всё произошло именно с тобой, а не с кем-то другим? Может быть, тебе следует подумать о том, как наладить отношения со своими одноклассниками, подружиться получше, понять их что ли? У тебя какие интересы есть кроме уроков? Ребята, – продолжала классная, встав рядом с Егором, – давайте подумаем, как нам поступить, помочь вашему однокласснику влиться в коллектив: не оттолкнуть, а именно помочь, подсказать, как стать частью нашего братства?!

И дальше, уже обращаясь к классу:

– Ну, что думаете? Возьмём его на поруки, как говорится, дадим испытательный срок – нельзя же так, и чтобы всем вместе!

Что происходило дальше Егор, не помнит. Вдруг закружилась голова и он почувствовал, как резко оседает на землю, теряя сознание. Испуг в глазах преподавательницы истории – последнее, что отпечаталось в памяти, дальше – полная темнота и тупой звук как от удара чего-то мягкого и тяжёлого.

Очнулся он дома. Над изголовьем стояла заплаканная мама, отец нервно курил, в комнате пахло лекарствами: то ли валерьянка, то ли что-то другое, на редкость противное. Нашатырь, вдруг понял Егор – этот запах он хорошо помнил с детского возраста: так приводили в чувство бабушку, пока она жила с ними на старой квартире в Сокольниках. К предыдущим болевым ощущениям добавились новые: теперь ныла спина, рука была замотана чем-то белым, на шее – новая повязка, теперь с жёсткой оболочкой, похожей на воротник к накидке мушкетёра, только без кружев.

– Это что? – поинтересовался Егор.

– Это как гипс, называется лангетка на шею – ответила, глотая слёзы, мама. – Ты когда падал, слегка вывернул шею и сорвал временную повязку. Хорошо ещё, что не на спину упал, а на правую руку завалился. Но кровищи было – жуть. Там у вас все перепугались, побежали в медпункт. Только вот никого уже на месте не нашли: медсестра куда-та спешила и ушла пораньше. Потом мне позвонили, очень просили скорую не вызывать, но я настояла, и правильно: у тебя был болевой шок плюс смещение позвонка. Хорошо ещё, что в бригаде оказался молодой, но очень грамотный хирург – он всё сразу понял, зафиксировал позвонок, наложил жёсткую повязку. А так бы., – и мать снова отвела глаза в сторону, содрогаясь всем телом и издавая странные клокочущие звуки. – В-общем, неделю-другую полежишь дома, потом снимем повязку и всё будет нормально у тебя, не переживай.

Оставшееся время до летних каникул Егор явно кайфовал: получив неожиданную для себя индульгенцию, бравировать своим положением не стал (да и не перед кем – никто из ребят к нему так и не заглянул), зато наконец-то смог добить полное собрание сочинений Джека Лондона, то путешествуя по снегам Аляски со Смоком Беллью и Малышом, то отправляясь в морское путешествие с «Морским волком», или столбя золотоносные участки на Юконе. Но вот добраться до стоявшего на очереди следующего многотомного книжного ряда не успел: вернувшаяся домой раньше обычного, мама вдруг объявила Егору, что теперь он будет ходить в другой класс, параллельный, чем немало его удивила, но и где-то даже порадовала. О том, как это произошло, он узнал много лет спустя, уже в зрелом возрасте, когда во время одного из застолий в тесном кругу родственников мать рассказала о тяжёлом разговоре, состоявшемся в знаменитой школе.

– Знаешь, я и не планировала тогда твой перевод: просто захотела выяснить, как всё происходило, и одна из встретившихся мне твоих одноклассниц по дороге в учительскую всё рассказала.

– Это Вика, – сразу понял Егор. Про сидевшую за одной партой девчонку он даже и не подумал.

– Так вот, – продолжал мама. – Я спрашиваю у твоей классной, как такое можно было допустить, а она мне что-то про самостоятельность, умение постоять за себя, проблемы взросления и далее что-то непонятное – я и сегодня повторить не смогу. В-общем, наорала я на неё, посоветовала в Матросскую тишину идти работать, а она мне по матушке залепила такое, что и сейчас не повторю. Пришлось обращаться к директору, переводить в другой класс. Вот так, сынок!