Анна Таури - Несущие Свет

Вот уже чайник был услужливо наполнен водой, а газ зажжен… Но вдруг – словно молнией среди бела дня… Она выключила газ, оделась и вышла на улицу, встретившую ее плевком холодного ветра в лицо.

Он медленно брел вдоль дороги, погруженный в свои думы, и было непросто обратить на себя его внимание.

– Жаль, но у меня через два часа поезд, – он снова уходил.

И невидимые руки завязали второй узелок…

Только зайдя домой, она увидела, что все еще ходит в домашних тапочках, хоть и изрядно промокших. Интересно, а он заметил?

***

тысячи лет тому назад

***

Сила бурлила внутри живота, Сила ссыпалась с кончиков пальцев, Сила путалась в прядях рыжих волос и играла искрами глаз.

Маленькая смешная девчушка лет десяти молилась своим грозным богам. Она просила урожая, просила здоровья всем и смерти своему брату.

Тяжело и страшно было биться этому маленькому сердечку после того, что он сделал. И еще тяжелее от своей беспомощности и от страха, что кто-то узнает. Ведь он все-таки брат, а это значит, что весь их род сожгут. Нет, лучше ему просто умереть.

Она молилась, и ее боль врывалась в тихие слова. Сила стаей ворон кружила над ней все быстрее и быстрее, Сила трепала ветром ее латаные одежды и жгла солнцем кожу. Сила шуршала листьями деревьев, грозными тучами наплывала на небо, ожидая своего победного катарсиса.

Обессиленная, девчонка упала на землю без сознания.

Чьи-то руки легко подняли детское тело.

И назвали ее Фиалкора.

***

миллионы лет тому назад

***

Ночной рынок был не менее суетлив. В обманчивом свете факелов, ламп и свечей так легко было одурманить и также сладко было плениться обманом.

Она пришла.

Подол шатра был приподнят – ожидая, приглашая.

Даяна застыла у входа, на грани между двумя судьбами, не имея сил повернуть назад, но никак не решаясь и ступить вперед…

– Что ж, ты сама пришла ко мне, – раздался голос чародея, и твердая шершавая рука коснулась ее шеи, скользнула ниже, скидывая рубаху, обнажая лишь дрожь, стыд и страх…

***

сотни лет тому назад

***

– Не позволю! – рявкнул отец, и младшие братик с сестричкой испуганно вжались в твердые стулья: таким они его еще не видели.

Мари разревелась и удрала на печку.

Долгожданный ужин был безнадежно испорчен.

Мать пыталась ее успокоить, уговорить, образумить.

Ей же казалось, что весь мир неблагодарно от нее отвернулся.

Самая сокровенная мечта была растоптана.

Она закрыла глаза и уснула.

Точнее, притворилась, что спит…

***

где-то в этой же вечности, только чуточку раньше

***

…Потом они подолгу бродили улицами Города, топтали изломанный асфальт, кидали бледные взгляды на стены домов, тонкими нитями паутины плели лабиринты судеб и говорили, говорили, говорили…

О том, что видели и что слышали. О безграничности вселенной, о смерти. О судьбе и свободе. О боге и о знакомых. О счастье и жизни в клетке.

А иногда просто молчали, каждый о своем. И чем больше проходило дней, тем сильнее хотелось ей заглянуть в подвалы его глаз, пробиться в пещеру его мыслей.

Она знала, что вслед за ним пойдет куда угодно, хоть за край света, и бросит все и всех.

А о чем тогда думал он? Какие небеса пленяли его загадочную душу? Какие скалы приковывали к себе его мысли?

И заметил ли он эти ее взгляды?

…Так и осталось загадкой.

***

сотни лет тому назад

***

– Мари, ты в порядке? – она испуганно обернулась.

Ее мама просто говорила во сне.

Глубоко вздохнув, она закрыла тихонько дверь и побрела сквозь бушующую метель. Ноги в летних сандаликах безжалостно жглись снегом, но ей это было ни по чем.

Начало светать, а она все карабкалась через сугробы, то проваливаясь в них, будто в трясины болот, то находя между ними еле заметные тропки.

Силы начали оставлять ее, и все чаще Мари находила себя уснувшей в ледяной постели снега.

И где-то в другом времени, через два дня, ее обнаружили замерзшей в снегу…

…Но не в этом…

Она неуклонно поднималась и брела вперед и вперед, сквозь безнадежные темноту и туман в глазах, к тем ярко сверкающим золотым куполам, что так манили ночами.

И только у самого порога, дважды лязгнув тяжелым засовом, она позволила себе упасть.

***

тысячи лет тому назад

***

Фиалкора, дочь Мага – звали все ее, хоть и знали, что не дочь она вовсе, и, тем более, не кровная, но молчали.

Он учил ее понимать птиц и зверей, слушать пение листвы и музыку звезд.