Михаил Дорошенко - Сны о России

– Экая жалость! Какую сиротку? А то бывают такие сиротки! Сто очков вперед дадут любой столичной конфузнице. И все-таки: как можно обижать?

– Да обижать-то не вы будете, другие. Обидеть всегда найдется кому. Вам лишь согласие надобно дать.

– Ах, другие! И кто такие?

– Да родственники ейные.

– Родственники, говорите? Из любопытствия праздного только: как обидят, кто обидит?

– Наследство отымут после смерти родителя.

– А кто таков родитель? Какого звания?

– Вы будете родителем сим несчастным.

– Да у меня не только детей, а и жены не имеется. Я только собираюсь жениться.

– Женитесь, через годик дочку родите, а еще через пару лет помрет ваша жена. Вы еще пару годков протяните да за нею последуете. Родственники сиротку и обидят – наследство отымут.

– Я лучше жениться и вовсе не буду.

– Правильно, дольше проживете.

– Нельзя ли без вредительства тайного заполучить?

– Можно. Еще как можно! Да только побоитесь.

– Да вы уж поведайте.

– На днях к вам сановник прибудет из Санкта с ревизией. Ваш начальник закатит обед в ресторации для всех в его честь. Вы поднимитесь с бокалом для тоста, да и выльете начальнику вашему красное вино за воротник, а затем провозгласите, что будете лить вино за воротник до тех пор, пока он не перестанет с вашей невестой в коляске раскатывать.

– Да меня от ваших слов холодным потом прошибло.

– А вы что думали, – тайного советника легко получить?

– Что: и взаправду разъезжает в коляске с мерзавцем?

– Для дела разочек прокатится. Ничто с нею не станется.

– Это как же: не станется! Еще как станется! У Тимофея Харлампиевича коляска для сих целей приспособлена. Дом свиданий, можно сказать, на колесах. Сколько уже пострадало порядочных женщин на ней.

– Вот вы и отомстите за всех разом.

– За всех страдать не желаю. За тайного, разве что!

– За тайного, разумеется. После сего сказанного вы поведаете ревизору о прочих прегрешениях вашего начальника.

– Да неужто ревизор меня выслушивать станет?

– Еще как станет! У него самого жена в колясках разъезжает, как невеста ваша неверная.

– Далась вам эта коляска проклятая! Неужели нельзя без нее обойтись?

– Никак нельзя! Сами напросились. Кто вас тянул за язык правду о невесте своей сообщать. Зато ревизор вас за правду сию наградит Петербургом, со временем тайным, да и место подыщет получше.

– Да нешто в самом Петербурге сподоблюсь служить?

– Сподобитесь, а как же! Главное не оробеть. Ну, а коли боитесь…

– Боязно, весьма!

– Тогда имущество свое распродайте, экипажик перед ресторацией придержите, да и деру.

– Так что же это – не выйдет?

– Может и не выйдет, так деру, а коли верите мне, то и выйдет. Так вы на этом экипаже в Петербург вместе с ревизором и ука-ти-те. Начальника вашего снимут с должности, вас – в Петербург, а за вами – слушок. Так, мол, и так, ничего не боится – правду режет в глаза, будто с самим царем на брудершафты пивал. Входите вы в присутствие эдаким лихарем. Начальство переводить вас станет с повышением, чтобы избавиться.

– У-у-умно, ой, как умно! Ну, а как в обществе умным прослыть? Еще более.

– Для поумнения необходимо…

– Обидеть кого?

– Да, пожалуй, обидеть.

– Близкого человека?

– Да уж ближе и не придумаешь. Самого себя выпороть следует.

– Да как же я сам себя выпорю?

– Зачем же самому? Цыганка вас за трешку не токмо выпорет, а и в саже вымажет с ног до головы. Враз поумнеете!

– На всякого небитого у нас приходится по десять битых дураков. Что же они не умнеют?

– Дураки, они разве что еще более не глупеют, а умному человеку все впрок. К тому же цыганка – искусница великая, так что и удовольствие получите от нее. Нежданное.

– А дальше? Дальше как жить? Кому вино за воротник лить?

– А дальше не жить.

– Как так, не жить?!

– А вот так: умирать.

– Это зачем же?

– Время пришпеет.

– Что еще за пирог такой время? Пришпеет! А нельзя, чтоб не пришпело? Годочков бы на сорок отсрочку получить.

– Почему нельзя? Можно! Да только нужно сиротку обидеть.

– Опять сиротку?!

– Другую сиротку, чужую.

– И что же: наследства лишить?

– Нет, снасильничать.

– Да что же это такое?! Так и преступать всю жизнь законы божьи?

– Поздно вспомнили. Чем нищий от сиротки богатой отличается?

– Ну, нищий – мерзавец чумазый, ему поделом. А сиротку за что же?

– За удовольствие.

– Какое же тут удовольствие – деток малых растлевать?