Array Сборник - «Если нельзя, но очень хочется, то можно». Выпуск №1

Были – жили. Юморили, пародировали, а нет, так смеялись сквозь слезы. Но своего издания не нажили. Печатались на страницах еженедельника «Секрет», пока не осознали: там, где живет еженедельник, вполне может разместиться и ежегодник. Словом, быть или не быть – вот в чем вопрос, и поставлен он был ребром. Таким ребром, из которого впору создать Еву. В результате столь же древней, как и модерной для гинекологии операции в Хайфе родился сборник афоризмов и суперкороткой юмористики, зачатый в Тель-Авиве, Иерусалиме и близлежащей Канаде. Он выходит в свет год за годом – теперь уже в шестой раз. И, как обычно, под редакцией известных мастеров афоризма Геннадия Костовецкого и Ильи Герчикова.

Полагаю, с грудным молоком мамы им выпало на радость души и тела узнать, что слово humor на латинском языке первоначально означало: «жидкость, сок». Подумаем над заманчивым словом «жидкость» – и моментально набегает «алкогольная», добавим сок, и получается отличный коктейль – а ля измышлизмы, в редакции 2016 года «Сократизмы». Недаром свою подборку Юрий Тульчинский открывает таким изречением:

«Навязался на мою шею», – ворчал нетрезвый, стараясь освободиться от галстука.

Кстати, если мы пришли к пониманию, что юмор – это достойная нашего века выпивка, то закуской к ней служит, понятное дело, человек. И вот свидетельство тому. Геннадий Костовецкий: «В человеке все должно быть прекрасно», – мечтал людоед.

Юморной коктейль полезен в употреблении, приятен при общении, хорош для памяти. Однако противопоказан на партийных собраниях и форумах тех, кто знает, куда идти и вести за собой народ. Не о них ли эпиграмма Игоря Губермана?

По утверждению Геннадия Малкина, «Каламбур – прихожая юмора». В ней, как правило, живут начинающие юмористы, но, освоившись с помещением, не уходят из него, а продолжают и дальше радовать хитросплетением своего ума. Как, например, классик этого жанра Дмитрий Минаев (1835–1889), не попавший в наш сборник, включающий авторов разных стран, из-за невозможности списаться с ним – по причине нахождения ныне в лучшем из миров, но по неизвестному адресу.

Однако столь почитаемый жанр каламбуров все же представлен на наших страницах. Знакомьтесь: даровитая последовательница корифея Паулина Чичельницкая.

Время от времени возникают споры о том, что роман уже умер, а юмористические жанры вымирают. Но можно ли с этим согласиться? Наверное, нельзя. Хотя бы потому, что, по мнению Залмана Симкина, «Обезьяна не успела выйти в люди, как тут же вернулась за бананом». Впрочем, при всем при том, случай выживаемости юмора в веках и странах, знавших больше горя, чем светлых дней, неразрешим, как, допустим, загадка, представленная к прочтению Семеном Розинским.

Или все дело в том, что юмор умеет прятать свое истинное лицо? Намек на это можно уловить у Игоря Карпова: «Женщины прячут лицо в косметичке». Может быть, подобное происходит и с юмором. Человек смеется, думая, что он смеется над соседом, а в действительности смеется над собой. Ну и? Что в том дурного? Самоироничность никого еще не убивала. Посмеемся…

Ефим Гаммер: Мечта бездельника – спасти мир от гибели.

Борис Крутиер: Бог думает о каждом из нас, но что именно, нам лучше не знать.

Доротея Литвак: Человек без чувства юмора – это диагноз.

Инна Векслер: Никто так не одинок, как тамбовский волк в Израиле.

Кира Зискина: Бред сумасшедших кажется разумным.

Гарри Симанович: Чтобы далеко зайти – достаточно открыть рот.

Залман Симкин: Смотреть в будущее можно и через прицел.

Андрей Соколов: Для полного счастья не хватало только чужой зависти.

Евгений Ханкин: Стоя на коленях, остаешься на короткой ноге с властью.

Феликс Кривин: Светская жизнь. Фотопленка слишком рано узнала свет и поэтому не смогла как следует проявить себя на работе.

Наблюдая год за годом за тем, как ящерица отращивает свой хвост, доктор биологических наук Иерусалимского университета Яков Борисович Вельский любил приговаривать:

– А вот нам, евреям, слабо. Сколько поколений подряд у нас это самое отрезают, а нарастить новый кончик не получается.