Александра Петрова: Аппендикс

Orê Yeyê ô! Мать, спасибо тебе!

Ошум была очень красива,
Ошум была бурной,
безжалостной
божество рек, Ошум.

Разливалась
затопляла земли
Разрушала мосты

Omiro wanran wanran wanran omi ro! Вода бежит, звуча, как браслеты Ошум!
Ошум была матерью.
Нежной, веселой.
Ее украшенья из бронзы
ослепляли.
Если нравился кто ей, забирала себе:
Женщин прекрасных, детей, мужчин и стада.
По воде, что росла,
как желание —
ходили круги.
Водовороты,
воронки
омуты,
а потом вдруг прозрачность
звука,
шутка,
когда дитя играет лодочкой, сделанной из коры
и отражается.
И судьба его вырастает,
пока шепчет Ошум.

О, великая мать Ошум,
если ты вдруг захочешь
возвратить одно тело, жизнь одну,
отдать тело,
кровь, жизнь,
глаза, рот, голос
одной из твоих дочерей,
одной лишь из многих, но только одной,
обещаю тебе подарить множество украшений,
лакомств, цветов,
обещаю тебе подарить за это
свою жизнь

Не пытайтесь забыть меня.

Ибо я первая и последняя,
почитаемая и презренная,
я блудница и святая,
Я новобрачная и новобрачный.

Не глумитесь же надо мной
и не бросайте меня к тем, кто был убит в насилии.
Я жалостлива и жестока.

Я та, которая была ненавидима повсеместно,
и та, которая была всюду любима.
Я та, кого называют Жизнью,
И та, кого вы назвали Смертью.

Ибо множество есть привлекательного на свете
и мимолетных услад,
которые люди пробуют,
пока не станут уравновешенными
и не войдут в место своего успокоения.

И там они обнаружат меня
и будут жить
и больше не умрут.

Мошкара звезд
сплетения вен
оставляют тени и свет
на пластинках гигантского веера

падают парашюты
вулканы включаются
пущены в ход
у строителя много работы
хоть он рассеян и новичок

он ошибается
редко, но постоянно
это бывает утром и вечером,
и когда он идет и читает
он один только всемогущий
дрогнет рука
головоломка погрешности
вихрь
смерч
наводнение
ураган
землетрясение
это лишь пунктуация
в примечаниях.
Кто их будет читать?
Есть, конечно, любители

Камни границ фильтры решений
в тине трепыхаются части брошенной куклы
вынернет розовое лицо, взмах руки.
Быть ей утопленницей или все же
ее вынесет к берегу,
где у зверя сосцы с молоком набухают?
Сможет ли кукла стать полноценной убийцей
и говорить о любви?

Раскатайте клубок света
в нем столько же тьмы
О как порой тяжела она, утомительна.
Боль – секунда.
Но в секунде много миров,
В каждом из них понимают
вечность по-своему.