Светлана Манухина - Шаг вперед

А с Левкой мы все-таки подружились. Во всей этой правильной кутерьме нам не хватало движухи. Выхода и драйва. То, что у нас получалось в детском саду и заставляло противоборствовать друг с другом, здесь нас объединило. У Левки была очень строгая и опекающая мама – Тетя Даша, которая растила его одна и всю жизнь под него перестроила, о чем не забывала ему частенько напоминать. Учился он так же легко и хорошо, как и я. И тоже засматривался на листья и двор за окном. Но кроме учебы, он еще и демонстрировал самое примерное поведение. Наша Нэлли все время его ставила в пример всему классу. Мол, посмотрите, Лева всегда спокойный, всегда все понимает с первого раза. Не ребенок, а золото!

В какой-то из дней мы с Левкой остались вдвоем в классе. Тетя Даша и моя мама задерживались с работы, а время работы Нэлли стремительно истекало. Она нервно поглядывала на нас, и ее брови все больше и больше сходились над переносицей. Она поправляла очки и очень строго сквозь них поглядывала на нас. В какой-то момент ее терпение иссякло, и, поглядев в очередной раз на часы, она позвонила охраннику и спросила, можем ли мы посидеть с ним ради исключения. Тот сказал: «Да, конечно».

В коридоре было тихо и пустынно. Мы с Левкой стояли напротив окна и смотрели на улицу. Было темно и тихо. Хватило нас так минут на десять. Хотелось раскрыть окно и вдохнуть влажной осенней свежести. Только что прошел дождь, и мы почти физически ощущали, как там на улице классно и здорово. А еще было очень темно. Тучи после дождя еще не разошлись и создавалось ощущение таинственности. Небо было чуть-чуть подсвечено двумя тусклыми школьными фонарями. И чего-то сильно не хватало…

Как пришла к нам эта идея, никто из нас потом не мог вспомнить. Мы посмотрели друг на друга и поняли, что небо нужно раскрасить. Левка побежал в туалет и принес туалетную бумагу. Судя по количеству, притащил все, что там было. Откуда он взял спички, я так и не понял. Мы поднялись на четвертый этаж, открыли окно и начали запускать факелы. В темноте это выглядело очень красиво. Бумажки загорались очень быстро и падали с какой-то потрясающей скоростью. Было очень здорово. Ветер подхватывал их и разносил по всему школьному двору. То там, то здесь зажигались маленькие искорки-змейки. Они даже не успевали зашипеть – только вспыхивали и через секунду гасли. Мы с Левкой стояли бок о бок и любовались этой красотой. Именно в тот момент возникло что-то такое, что сложно описать. Мы просто стояли рядом, вдыхали осеннюю свежесть и чувствовали, что мы на одной волне…

На утро в школе назревал большой скандал. Наталья Ивановна, наша уборщица, обнаружила с утра весь двор, засыпанный подожженной бумагой. Начали выяснять, кто мог бы сотворить такую пакость. На нас тоже пало подозрение, ведь мы одни из последних оставались в школе. Когда нас вызвали к директору в середине урока, мы с Левкой струхнули. У меня сжалось все внутри так, что дышать было сложно. Я краешком глаза посмотрел на Левку и понял, что ему тоже несладко. Перед кабинетом директора нам пришлось подождать. Мы стояли и молчали, каждый смотрел в свою сторону.

– Ну что, голубчики, заходите, – сказала нам секретарь директора. Мы стояли в замешательстве. – Идите, идите. Как безобразничать, так первые, а как за свои поступки отвечать, так шаг сделать не можете.

Вот в этот момент меня как переклинило. Я поднял голову и понял, что не должен я ни за что оправдываться. Вот не должен – и все тут. Здорово нам было. Ничего такого мы не сделали (конечно, мне и в голову не приходило тогда, что мы могли что-то поджечь или испортить). И классный момент был вчера. Я никогда и ни с кем так себя не чувствовал, как вчера с Левкой. И именно в тот момент я понял, что и как я должен говорить.

Моя уверенность, видимо, как-то передалась и Левке. Когда мы вошли в кабинет директора, он тоже поднял голову и больше ее за весь разговор не опускал.

– Ну что, Евгений и Лев, садитесь. Расскажите мне подробно, чем вы занимались вчера вечером, когда ждали своих мам.

Мы сидели и просто на нее смотрели. Минуту, две, три, еще несколько секунд. Потом ее терпение, видимо, закончилось.

– Ну что вы молчите, друзья? Если что-то натворили, то давайте, говорите. За свои поступки нужно отвечать.

Меня тогда поразило то, что взрослые на сто процентов уверены в своей правоте. Я даже забыл, что на самом деле все это мы натворили. Мне было очень любопытно, что из этого выйдет. И как-то очень и очень обидно. Почему нам с Левкой сразу приписали эту проделку?